Возвращение в Полночь

Вздохнув, Ирсанов нашел среди конфискованного барахла инфоблок Джира, в котором был записан код допуска в сеть Инфо-пять. Когда по мониторам потекли файлы новостей, уже переведенные на флондский язык, Зунг с благодарностью кивнул человеку и читал сообщения, пока погружение в портал не затруднило доступ к межзвездным линиям связи.

– Во всех державах Пазолиадозза происходят восстания и волнения угнетенных, а это верный признак… – отрешенно проговорил Зунг. – Здоровый организм не знает воспалений, в справедливом обществе не бывает всенародных восстаний. Твои работодатели создали отвратительный режим, подлежащий уничтожению.

– Кто бы спорил, – хмыкнул Марат. – Ты пойдешь на помощь мятежникам?

– Не сразу. Сначала загляну в родные края, соберу силы.

– Тебе нужны единомышленники. Не варвары со сгоревших планет, а существа с багажом знаний не ниже четвертого уровня.

– Это не сложно, – Зунг Бассар на мгновение перевел взгляд в сторону собеседника, но тут же вновь отвернулся к мониторам. – Знания дать легко. Труднее найти честных борцов, которые не предадут.

«Психоматрицы! – вдруг понял Ирсанов. – Модуляторы сознания за минуту накачают в мозг любого варвара нужные объемы Инфо и Техно». Он сказал недоумевающим тоном:

– Но ведь можно записать и псевдоличность.

– Нельзя. – Покрытая панцирными чешуйками голова качнулась в знак отрицания. – Смоделированная психоматрица может лишь убить прежнюю личность. Новая не будет полноценной.

Продолжать разговор на эту тему он явно не собирался. Человек не настаивал: сказано было много, можно и перерыв сделать, все равно лететь еще долго.

Однако, бросив взгляд на приборы, Марат обнаружил, что «Гневный боец» несется по свернутому пространству намного быстрее, чем был способен скоростной экспедиционный корабль Аунаго. На схеме имперских порталов отметка, обозначавшая линкор, уже приближалась к значку Солнечной системы.

Огромная скорость линкора имела оборотную сторону, заставив землянина вспомнить первое межзвездное путешествие. Как и в старом пассажирском космолете, Марат изредка чувствовал легкую тошноту, раздражающие вибрации, перепады силы тяжести, а сознание стало мерцать сильнее прежнего. Все чаще казалось: вот-вот вспомнится что-то крайне важное. Только ничего серьезного вспомнить он так и не смог.

Тем не менее Марат был счастлив. По извилинам радостно циркулировала мысль: дескать, попаду на Землю не через портал, то есть Миграционная служба не сотрет из памяти самые важные сведения.

А корабль-великан ломился через трубы скрученного пространства в сюрреальном полете по древним тоннелям. На мониторах мелькали мертвые порталы и приборы сообщали о биологической опасности – кое-где валялись останки неизвестных существ.

– Здесь были сражения с татлаками, – мрачно прокомментировал Зунг. – Целая война, о которой я ничего не знаю.

За час с небольшим флонд дважды приходил в сильное возбуждение и перехватывал управление линкором, оставляя роботам второстепенные функции. После он объяснил, да Марат и сам видел это на мониторах, что старые имперские трассы потихоньку разрушаются, и межзвездные тоннели становятся на некоторых отрезках непригодными для полетов.

– Нам это не страшно, – сообщил Зунг, преодолев второй опасный участок. – Корабль такого ранга способен пройти где угодно, оставляя за кормой идеально отшлифованную дорожку. Если нужно, линкоры могут сворачивать пространство не хуже, чем суда технического флота, специально построенные для прокладки маршрутов между порталами.

Он молчал до следующего портала, расположенного неподалеку от Солнца. По расчетам Ирсанова, от дома их отделяло минут пять движения. Внезапно на голограммах появились узоры созвездий. Левее и чуть ниже оси движения стала видна тусклая звезда.

– Это – не Солнечная система, – предупредил Марат. Зунг захохотал.

– Знаю, – сказал он весело. – Это ближайшая к Солнцу звезда. В твоей системе слишком много врагов, а корабль, выходящий из портала, слишком уязвим.

Путь от Проксимы до Солнца занял немного больше трех суток, хотя Марат знал: кораблям держав Пас-Лидоса потребовалось бы в два-три раза больше времени. Почти весь полет Зунг провел возле инфосистем, читал сводки новостей, просматривал исторические хроники, изредка посылал шифрограммы. Марат видел его лишь урывками, когда флонд ненадолго покидал рубку.

В остальные часы Ирсанов либо сидел за терминалом, либо навещал земляков и гунадов-узников. Наемники переживали, что покинули пределы Гунадри, не дослужив срок контракта.

– Не заплатят нам, – плакался Фред. – Еще и оштрафовать могут.

Они смотрели на Марата недобрыми глазами. Даже Сабина и Рэнди, лучшие его друзья, злились все сильнее, обвиняя в случившемся. Наверное, были напуганы и потому старались перенести свои прегрешения на соплеменника. Недавние свои вольнодумные высказывания солдаты, конечно, забыли.

– Кажется, Зунг намерен высадить нас на Земле, – сказал Ирсанов. – Сможете вернуться к местам службы. Кстати, в ваших контрактах должны быть пункты насчет доплаты за ранения, плен и тому подобные боевые казусы.