Возвращение в Мир Смерти

– Он был хозяином, – проговорил Троу со значением в голосе, – а теперь он – просто врач.

Такое утверждение заставило призадуматься, и Язон еще не нашелся, как правильно среагировать, когда, не дожидаясь ответа на быстрый и легкий стук, в комнату вошел сам Теодор Солвиц.

– Троу абсолютно прав, – сообщил он. – C добрым утром.

Потом любезно раскланялся персонально с каждым.

– Я действительно всего лишь врач. Не совсем обычный, конечно, я исцеляю всех и все: людей, животных, растения, даже вещи. Помните, я починил ваши скафандры? А людям я способен вылечить не только тела, но и души. Вы знаете, где живут ваши души? У некоторых в пятках, у других – в желудке, у кого-то в гениталиях, но особенно красиво – когда душа поселяется в сердце. Впрочем, ей самой там совсем неуютно. Кровь плещется туда-сюда, клапана шлепают: шлеп-шлеп, тук-тук… – Он заглянул в кухню. – Вы уже завтракали? А я бы с удовольствием выпил сейчас чашечку кофе. Что вы сидите все такие потерянные? Пойдемте, наконец, поговорим по-человечески!

Кофе оказался отменным. Он и мозги прояснял необычайно, и наполнял все помещение дивным ароматом. Под такой кофе хотелось не ссориться и даже не спорить, а просто вести неспешную благожелательную беседу, хотелось пофилософствовать, порассуждать о вечном, убедить друг друга в очевидных истинах и прийти ко всеобщему согласию.

Примерно так у них и получалось, во всяком случае впечатление было такое.

– Господа, – говорил Солвиц, попыхивая сигарой и уже никого этим не пугая. – Если вы слушали меня хоть до какой-то степени внимательно, надеюсь, вы поняли, что я ни разу не лгал, просто на каждом этапе сообщал не всю правду. Правду нельзя излагать целиком и сразу. Слишком большой объем новой информации может вызвать эффект пострашнее, чем передозировка сильного лекарства. Вот я и старался вводить вас в курс дела постепенно. Чтобы в итоге вы оказались способны адекватно воспринять мою главную идею. Но всему свое время. А сейчас настал подходящий момент, чтобы растолковать вам еще одну важную вещь.

Троу слушал Солвица с подчеркнутой внимательностью и что-то чиркал в небольшом блокнотике, словно конспектировал лекцию. Мета, маленькими глоточками прихлебывая кофе, почти не отрывала взгляда от говорившего. В глазах ее читалось откровенное удивление. И удивлялась она не словам, не происходившему вокруг, а своим собственным сугубо мирным эмоциям. Язон же старался не поддаваться убаюкивающей магии обстановки и, постоянно ожидая какого-нибудь подвоха, глубоко затягивался любимой сигаретой, пускал дым в потолок, на Солвица поглядывал изредка и думал, думал, думал.

«Ну вот он и проговорился. Все сказанное раньше не было его действительно главной целью: ни смерть в пламени гигантского взрыва, ни сотрудничество с Язоном в решении технических проблем, ни даже мировое господство в привычном для всех понимании. Что-то совсем другое волновало загадочного доктора Солвица и манило его в старую добрую Галактику. Эх, понять бы, что именно, раньше, чем старый хитрец выдаст очередную версию и окончательно все запутает! А не попробовать ли сбить его с толку неожиданным вопросом?»

– Я знаю, какую важную вещь вы должны нам растолковать, – объявил Язон. – Почему здесь всегда происходит что-то невероятное, стоит лишь мне или вам закурить? Отвечайте!

– О господи! – воскликнул Солвиц. – Да это же сплошные случайные совпадения! Кроме самого первого случая, пожалуй. Я внимательно проанализировал его и понял, что мои жутковатые охраннички, которые взяли вас в оборот там, наверху, среагировали на запах табачного дыма, как на запах хозяина – я ведь всегда любил покурить. Помните, они перестали вас обижать, даже пропустили внутрь и только усыпили на всякий случай?

– Помню. Так что же, они действительно действуют совершенно независимо от вас? – решил уточнить Язон.

– Д-да, – замявшись на едва заметную секунду, ответил Солвиц и продолжил: – Так вот. Я все-таки хочу, чтобы вы поняли причину моей неубиваемости и перестали упражняться здесь в стрельбе по движущимся мишеням. У меня не просто много тел. Вся эта планета, вернее, все живое на ней – а живого на ней, уверяю вас, много, гораздо больше, чем вы думаете, – все живое здесь – это я. Теодор Солвиц собственной персоной. И не пытайтесь найти тот единственный мозг, или микродиск, или монокристалл, в котором хранится мой интеллект, моя память, моя бессмертная душа. Такого объекта в пространственно локализованной форме не существует. Мой разум распылен, размазан, распочкован по всей планете от центра до поверхности. Да, он распределен неравномерно, и об этом – отдельный разговор.