Возвращение в кафе. Как избавиться от груза проблем и поймать волну удачи

– Футов на десять, – предположили Джессика.

– Если ты останешься на этой веранде, то всегда будешь видеть все те же самые десять футов, – закончила Туту и снова позволила паузе повиснуть в воздухе. – А если ты встанешь и сделаешь всего один шаг, один-единственный шаг, как далеко ты будешь видеть?

Джессика пожала плечами, словно не понимая смысла вопроса.

– На десять футов.

– Да. Но это не те же самые десять футов.

Джессика молчала.

– Иди сюда, дитя, – позвала ее Туту.

Как маленькая девочка, Джессика на коленках подползла по песку и оказалась рядом с Туту. Она уткнулась в нее лбом и зарыдала. И плакала до тех пор, пока не выплакала все слезы.

Туту терпеливо ждала, утешая ее, как любящая мать утешала бы своего ребенка. Когда Джессика затихла, Туту обхватила ее лицо ладонями и всмотрелась в него.

– Когда ты сегодня сделала этот первый шаг, первые девять футов остались такими же, какими были всегда. Однако последний фут был иным. Он был новым. И именно там Вселенная положила начало твоему пути.

Джессика улыбнулась. Отерла слезы со щек.

– Почему бы ей не положить это начало хоть чуточку ближе? – проговорила она и засмеялась сквозь слезы.

Туту тихонько покачала головой и тоже улыбнулась.

– Потому что Вселенная действует не так.

Глава 56

Мы с Кейси и Джессикой прибрали после луау и понесли посуду в кухню. Майк с Туту остались снаружи, держа на руках Эмму и Софию.

– Я могу сделать это, – сказал я и начал наливать воду в раковину, чтобы помыть посуду.

Кейси улыбнулась.

– Все в порядке, Джон. Ты и так сегодня здорово помог. Я сама позабочусь об остальном.

– Ты уверена? – спросил я.

Она кивнула и улыбнулась.

– Полностью.

Джессика сгрузила на стол принесенный поднос.

– Я с радостью помогу, – сказала она.

Кейси чуть качнула головой и снова улыбнулась:

– Спасибо, Джессика. Я сама справлюсь. Правда!

Джессика выглянула в зал кафе через окошко раздачи.

В кабинке, где она сидела этим утром, лежали ее деловой костюм, туфли на каблуке и сумочка.

– Такое ощущение, будто миллион лет прошел, – нерешительно проговорила она. – Миллион жизней.

Она снова перевела взгляд на Кейси.

– Все будет хорошо, – заверила ее Кейси. – То было до того, как ты поняла. А это – после.

На одном из кухонных столов Джессика заметила меню. Она подобрала его и перевернула.

Почему вы здесь?

Играете ли вы на своей площадке?

Есть ли у вас МУЛ?

Она посмотрела на Кейси.

– Последний вопрос. Мы о нем так и не поговорили.

Кейси улыбнулась.

– Кем ты была сегодня?

– Что ты имеешь в виду?

– Кем ты была сегодня?

Джессика на минуту задумалась.

– Когда приехала, я была бизнес-леди. – Она робко улыбнулась. – Очень напряженной бизнес-леди. Потом была гостьей в очень необычном кафе. – Она помолчала. – На качелях я снова была маленькой девочкой. Там, – она кивнула в сторону океана, – я была серфером, впервые в своей жизни.

– А потом? – задала вопрос Кейси.

Джессика рассмеялась.

– Я была барабанщицей, и танцовщицей, и ученицей.

– И кто из всех них был настоящей тобой?

Джессика посмотрела на нее.

– До этого дня я сказала бы, что первая. – Она еще помолчала. – Но это была бы неправда. Все они – это я.

Кейси улыбнулась.

– Тогда тебе очень повезло. У тебя есть МУЛ. Множественное устройство личности. Ты понимаешь, что жизнь многолика. И что ты многолика тоже. Ты принимаешь тот факт, что в любой конкретный момент можешь быть барабанщицей, серфером, ученицей, маленькой девочкой или любой из остальных личностей, которые делают тебя уникальной тобой. Ты также принимаешь уникальные энергии и эмоции, которые идут к этому «в нагрузку». Ты вручаешь себе дар быть всеми личностями, которыми ты являешься. Держать открытыми все аттракционы на своей площадке, которые заставляют тебя улыбаться, приносят тебе радость и делают тебя аутентичной тобой.

Кейси снова улыбнулась.

– Иногда требуется лишь небольшой контакт с другой частью твоей личности, чтобы позволить расцвести всему, что есть «ты». Как-то раз у нас тут была гостья, которая много лет назад перестала петь. Пение было одной из самых любимых составляющих ее игровой площадки. Побывав здесь, она снова начала петь. Всего один вечер в неделю, по одному часу, в местном хоре. Она потом говорила, что этот один час пения сделал ее лучшей мамой, лучшей женой, лучшим профессионалом, лучшим человеком. Один этот час изменил все.

– Слушая тебя, я чувствую себя такой свободной! – проговорила Джессика. – Это то, во что я всегда верила как в истину, но не позволяла себе допустить. Это я. Серфер, барабанщица, маленькая девочка. И все эмоции, которые к этому прилагаются. Я – все это.

– И, возможно, еще сотня разных «ты», – подхватила Кейси и раскрыла объятия. Джессика крепко обняла ее.

– Спасибо тебе, – сказала Джессика.

– На здоровье.

Потом Джессика повернулась ко мне.