Гэри задумался. Его всегда поражала разная скорость, с которой текло время в их мирах. Он дважды бывал в Волшебноземье, проводя там по нескольку недель, и оба раза возвращался в свой мир, где едва успевали пройти считанные часы. В данном случае в его мире минули годы, тогда как в волшебной стране – лишь недели. Микки объяснил, что это зависит от того, в каком направлении двигались феи, когда открывали ворота между мирами. Гэри мог лишь надеяться, что при их возвращении феи сориентируются правильно, иначе им с Дианой удастся попасть обратно лишь в следующий век!
Тут в памяти Гэри всплыли слова лепрекона: «Вначале в Дилнамарру». Но что это означало для его друзей в городишке, утопавшем в грязи?
– Барон Пвилл… – начал было Гэри, но, оглянувшись на Микки, умолк.
Лицо лепрекона помрачнело, и он медленно покачал головой. Таким угрюмым Гэри его никогда не видел.
– Нет! – протестующе выдохнул Леджер.
– Пвилл умер как герой, парень, – сказал Микки. – Барон мог бы спастись, если бы воздал почести королю Киннемору, но он знал, чем эти почести и навязанный Дилнамарре союз с Коннахтом обернутся для населения других городов.
– Где Джено? – обеспокоенно спросил Гэри, испугавшись, что, пока отсутствовал зДесь, потерял еще кого-нибудь из своих товарищей. – А Джербил?
– Дворф сейчас на полпути в Бремар, так я думаю, – охотно ответил Микки, радуясь, что может сообщить и приятные новости. – А там, он сказал, его будет дожидаться гном.
Гэри стало легче дышать. Диана, лежавшая навзничь на дне оврага, застонала и проснулась. Ее разбудила струйка холодной воды, попавшая на лицо.
– Я жду, что ты должным образом представишь меня, – заявил Микки.
Гэри кивнул. Он и сам хотел познакомить поближе Диану с Микки. Судя по звуку сражения, война была совсем неподалеку, и Гэри не мог допустить, чтобы Диана, недооценивая реальность происходящего, пошла бродить по окрестностям. В этом случае ее быстро бы «убедили» в том, что Волшебноземье очень даже существует.
Вдруг ночь прорезал душераздирающий крик. Гэри бросил взгляд на Диану и задумался о том, разумно ли он поступил, взяв ее сюда.
Вопреки утверждениям Микки у Джено Молотобоя было далеко не все хорошо и сам он находился гораздо дальше от Бремара, чем представлял себе лепрекон. За два дня до разговора Микки и Гэри дворф, спешно покинувший Дилнамарру, расположился на ночлег в Кавтангле – небольшом лесу на восточной дороге.
Выносливый дворф позволил себе лишь короткий сон и, поднявшись задолго до рассвета, двинулся в путь. В темном лесу Джено неоднократно налетал со всего маху на деревья, однако от столкновения больше страдали они, чем дворф. С восходом солнца Молотобой достиг восточного края Кавтангла, но, взобравшись на первый же пригорок, остановился как вкопанный.
Перед ним были коннахтские кавалеристы, числом не менее двадцати. Наконечники копий сверкали на утреннем солнце, а из лошадиных ноздрей при каждом вздохе вырывались в прохладный воздух струйки пара…
Джено задержался на миг, пытаясь решить, вернуться ли ему назад или же продолжать спокойно идти, делая вид, будто он ничего не знает о событиях в Дилнамарре. Но второй вариант он отбросил и зашагал обратно в лес. Но тут один из солдат заметил его и окликнул.
– У, каменная пена! – проворчал дворф, и это, наверное, было наихудшим в его племени ругательством.
За спиной послышался цокот копыт. Кто-то из всадников велел Джено остановиться, и у него возникло подозрение, что это отнюдь не случайная встреча.
Дворф прикинул: если ему удастся скрыться в зарослях Кавтангла, то у него есть шанс спастись. Скорее всего солдаты рассыплются в поисках его по лесу и их лошади еле побредут сквозь густой подлесок. И там Джено сможет перехитрить своих преследователей и расправиться с каждым из них поодиночке.
Однако план его сразу же рухнул. Дворф увидел, что конники окружают его, оттесняя от границы леса. Тогда
Джено изменил направление, двинувшись к пригорку, и оказался на нем одновременно со всадником, подъехавшим туда сзади.
Наступая на дворфа, солдат поднял копье, но уже через секунду откинулся в седле, лишившись сознания от удара вращающегося молота, и тяжело повалился на землю. Джено попытался взобраться на его лошадь. Нo она была слишком велика для дворфа, и в результате своих лихорадочных попыток оседлать беспокойную лошадь он получил лишь отметину на боку от лошадиной подковы.
– Каменная пена! – вновь проворчал дворф, врастая в землю в центре холма и глядя на сжимающееся вокруг него кольцо кавалеристов.
– Тебе не удастся сбежать, Джено Молотобой, – с уверенностью произнес один из солдат, и дворф зарычал от бессилия, осознав, что его здесь дожидались.