Возвращение. Танец страсти

Спустя несколько секунд вновь прогремели фанфары. Ворота распахнулись, и на арену ворвался бык. Это было громадное животное темно-шоколадного окраса, с толстой шеей и широкими плечами; его изогнутые рога казались острыми как бритвы.

— Какой красавец! — выдохнул Пабло Рамирес.

— Он просто огромный! — восторженно воскликнула Мерседес.

Обычно лучшего из шести быков, которых собирались убить в один день, приберегали напоследок. Поэтому трудно было представить, какие же быки предстанут перед ними после этого.

Сначала второй матадор и его бандерильеро, среди которых был Игнасио, играли с быком, дразнили его своими плащами, сбивали с толку, гоняли туда-сюда, чтобы вымотать. Казалось, что у быка и человека равные шансы. Бык еще не потерял голову, но, когда с ним продолжили игру, животное почувствовало человеческое презрение и разозлилось. Бык опустил голову и бросился на человека быстрее, чем тот смог убежать. По крайней мере, на одно мгновение он стал королем арены.

В отличие от других этот бык мог насадить на рог, он казался довольно подвижным для своего веса. Матадору пришлось призадуматься, как лучше всего поразить быка, вовремя обратив внимание, в какую сторону животное инстинктивно бросается, вправо или влево. Как только он это понял, все ушли с арены. Конча вздохнула с облегчением — Игнасио остался жив. Она схватила Мерседес за руку, и девушка почувствовала, как у матери от волнения похолодели руки.

Затем на арену выехал пикадор — на лошади с тяжелой накидкой и с шорами на глазах. За секунду он сделал свое дело: вонзил пику в мускул на бычьей шее. Кровь хлынула рекой и растеклась по спине, словно одеяло.

Однако бык должен был отомстить. Низко наклонив голову, он бросился на лошадь и поднял ее на рога, вонзив их в незащищенную часть брюха. Он трепал ее на рогах, как будто она была пушинкой; пикадор не смог удержаться в седле, когда под ним рухнула лошадь. Ее голосовые связки порвались, раненое животное не могло издать ни звука.

— Бедная лошадь! — испуганно взвизгнула Мерседес. — Она умрет?

— Скорее всего, умрет, дорогая, — ответила мать. Коррида — не место для сантиментов.

Семья Рамирес видела, как вновь на арене появился Игнасио с другими бандерильеро, чтобы отвлечь быка от умирающей лошади и сброшенного пикадора. Конче показалось, что на арене началось самое опасное, и взгляды двадцати тысяч зрителей были прикованы к ее сыну, когда бандерильеро появились там с развернутыми розовыми плащами, и не было у них никакой другой защиты от шестисоткилограммового, сбитого с толку, разъяренного животного.

Стоя ближе всех к быку, Игнасио отбросил свою накидку и теперь держал ножи на изготовку. Он хотел показать зрителям, что может заворожить их больше самого матадора, и был решительно настроен заставить их вскочить с мест. Его цель была — стать одним из тех, чье имя будет прославляться в барах этой ночью.

Выпрямив ноги, вытянув руки с двумя клинками над головой, он твердо противостоял быку, который бросался из одного конца арены в другой. В тот момент, когда рога животного, казалось, скользнули в сантиметре от его груди, он подпрыгнул, чтобы точно вонзить кинжалы. Одним плавным движением он ловко воткнул острые бандерильи в шею животного и отпрыгнул с дороги быка. Лезвия вошли глубоко в плечевые мышцы, в воздухе раскачивались их украшенные лентами концы. Игнасио целился поближе к ране, которую уже нанес животному пикадор; кровь сочилась из нее, принимая форму блестящего кровавого седла.

Игнасио исполнил свою заветную мечту. Он поразил толпу, получил ее поклонение, заставив дивиться своей храбрости и охать от удивления, — настолько близко подошел он к быку.

Никто из тех, кто видел Игнасио, не сомневался, что существует связь между корридой и скачками на быках древнего Крита. Долю секунды этот гибкий бандерильеро, казалось, парил в воздухе. Еще пара сантиметров, и он опустился бы прямо на спину быку. Это было настоящим искусством. В тот момент он стоял без накидки, без кинжала, без бандерильи — между ним и быком не было ничего. Бык развернулся, чтобы взглянуть на своего противника.

— Я не могу на это смотреть, — сказала Конча, закрывая лицо руками, убежденная, что ее сын вот-вот погибнет.

Антонио нежно взял мать за руку и не отпускал.

— С ним все будет в порядке, мама.

Антонио оказался прав. Теперь Игнасио пересек арену прямо у быка перед носом и остался невредим. Силы покидали быка. Опасность миновала. Через минуту он отступил в callejón, коридор за деревянными барьерами арены.

Этого быка прикончил матадор, но главную работу сделали три бандерильеро. Они знали свое дело, поскольку бык фактически стоял на коленях к тому моменту, как со своим красным плащом появился матадор. У животного едва ли остались силы следить за взмахами ярко-красной мулеты[43], пока одетый в золотые одежды матадор демонстрировал свое умение. Заключительный момент, когда кинжал вонзился животному в сердце, никого не впечатлил.