Возвращение странницы

— Если вы жили в одном доме, значит, вы бывали друг У Друга в комнатах, иногда раздевались и переодевались вместе. Не было ли у леди Джоселин какой-нибудь особой приметы, позволяющей опознать ее?

— Нет, ни единой. Об этом меня расспрашивали все родственники, когда она вернулась. Но мне было нечего ответить.

Мисс Силвер устремила на нее проницательный взгляд.

— Скажите, вы заметили бы темно-коричневую родинку размером с шестипенсовую монету выше левого колена?

— Разумеется. Но никакой родинки у нее не было.

— Вы уверены? Это очень важно.

— Да, я абсолютно уверена.

— И вы могли бы повторить это под присягой? Думаю, вам придется давать показания в суде.

Линдолл стиснула руки и ответила:

— Да, могла бы, — и с расстановкой добавила: — Но я ничего не понимаю. Объясните, что все это значит?

Мисс Силвер медленно произнесла:

— У женщины, убитой сегодня, была именно такая родинка. Видимо, мисс Коллинз знала про родинку Энни Джойс. Значит, леди Джоселин умерла три с половиной года назад.

Глава 34

— Полиция должна установить постоянное наблюдение за ней, — твердо заявила мисс Силвер.

Старший инспектор на другом конце провода извлек носовой платок и раздраженно высморкался.

— Послушайте, мисс Силвер…

Кашлянув, она продолжала:

— По-моему, это самое удачное решение. Я назову вам адрес той парикмахерской — она называется «Феликс» и находится на Шарлотт-стрит… что, простите? — на другом конце провода послышался удивленный возглас. — Вам знакомо это заведение?

— Нет, но сэр Филип утверждает, будто вчера днем его жена делала там прическу. Мы стали расспрашивать его о том, чем она занималась накануне убийства, и он упомянул, что слышал, как она договаривалась по телефону о визите к парикмахеру. В этот момент он вернулся с работы, услышал, как она говорит по телефону, и она объяснила, что собирается в парикмахерскую. Неплохое прикрытие.

— Тем не менее это настоящая парикмахерская, точнее — салон. Он расположен неподалеку от того перекрестка, где Эмма Медоуз потеряла из виду девушку, которая следила за леди Джоселин — точнее, за Энни Джойс.

Старший инспектор опять высморкался, на этот раз задумчиво.

— Мисс Армитидж будет лучше покамест побыть у вас. Я отправлю за ней Фрэнка Эбботта. Только не мешайте ему самому делать выводы, хорошо? Он слишком уж склонен принимать на веру каждое ваше слово… надеюсь, вы не обиделись?

Недовольство инспектора было настолько очевидно, что мисс Силвер сухо ответила:

— Я не подозревала, что сержант Эбботт настолько подвержен чужому влиянию — мне казалось, что в своих выводах он прежде всего опирается на факты, — слово «факты» было произнесено более чем укоризненным тоном.

Лэм попытался обратить все в шутку.

— Ладно, не будем ссориться. Если Фрэнк сочтет нужным, мы проверим всех, кто работает в салоне. Я сейчас же поручу помощнику собрать сведения.

Сразу после прибытия в Монтэгю-Меншинс сержант Эбботт был посвящен в подробности истории мисс Линдолл Армитидж.

— Где же она сама, мисс Силвер?

Мисс Силвер, уже заканчивающая вязать вторую пару чулок для Джонни, объяснила, что мисс Армитидж прилегла — «в моей спальне. Она слаба здоровьем, потрясение оказалось для нее слишком сильным».

Фрэнк ответил ей восхищенным взглядом.

— Должно быть, вы сами укрыли ее одеялом и положили к ногам горячую грелку. Вы не обидитесь, если я позволю себе процитировать Вордсворта вместо Теннисона? «Идеальная жена мудро создана Творцом, чтоб мужчину утешать и держать под каблуком…»

Мисс Силвер снисходительно улыбнулась. Даже если она Уловила легчайший оттенок иронии в голосе Фрэнка, то ничем не выдала недовольства, но поспешила напомнить ему:

— Не время обсуждать поэзию, дорогой мой Фрэнк. Я предложила мисс Армитидж остаться здесь потому, что не решилась отпустить ее домой одну. От нее я узнала, что ее кузина, миссис Перри Джоселин, возвращается домой ближе к одиннадцати, а приходящая служанка уходит в три. Учитывая обстоятельства, было бы слишком опасно отправлять мисс Армитидж домой одну, без сопровождающих.

— А почему вы решили, что ей грозит опасность?

— Дорогой мой Фрэнк! Позавчера за чаем она известила Энни Джойс о том, что подслушала ее разговор с каким-то мужчиной, от которого она получала приказы. Правда, она услышала всего пару фраз, но весьма компрометирующих: «Я могла бы написать Нелли Коллинз сама. Она безобидна» и «Это не вам решать». Это прямое доказательство связи с мисс Коллинз, свидетельство тому, что Энни Джойс не позволили самой ответить на полученное письмо — значит, она действовала не самостоятельно, а выполняла приказы мужчины, с которым встречалась в парикмахерской. Энни Джойс не питала иллюзий насчет важности разговора, подслушанного мисс Армитидж, и потому сделала все, чтобы заставить ее замолчать. Она заверила мисс Армитидж, что та ошиблась, что имя Нелли Коллинз ей послышалось, напомнила о родственных чувствах, о том, как важно избежать огласки и уберечь от нее сэра Филипа, который и без того многое вынес.

— Это произошло позавчера?