Возвращение русской гейши

— Успеешь? — обрадовался он.

Я объяснила, где хочу встретиться, если это его устроит. Его все устраивало, и мы распрощались до вечера.

«До трех у меня масса времени, — подумала я. — Может, попытаться найти Антона?»

Он работал в районе Мегуро, где я раньше жила.

Надев тонкое льняное платье с кружевными вставками и удобные босоножки, я зачесала волосы в высокий хвост и вышла на улицу. Несмотря на довольно раннее время, солнце уже жарило вовсю. Я подняла лицо и, прищурившись, глянула в чистое небо без единого облачка.

«Надо бы шляпку купить или бумажный зонтик, а то так и солнечный удар недолго получить», — подумала я, медленно идя по улице между спешащих людей.

Вначале я решила дойти пешком до метро «Камия-со», но свернула не туда и запуталась в переплетении улиц. К тому же мне не нравилось токийское метро. Народу в нем было всегда много. Специальные служащие помогали активными толчками занять местечко в переполненном вагоне. И мне это тоже не правилось. Но такси в Токио было очень дорогим видом транспорта. Увидев свободную машину, я вздохнула и подняла руку. До района Мегуро было ехать прилично, но я решительно заняла место и назвала адрес. Водитель повернулся ко мне и осклабился, кивая.

Приехав, мы какое-то время кружили по улицам, потому что я забыла название ресторана. Водитель периодически притормаживал и сам выяснял у прохожих, где тут поблизости русский ресторан. Наконец меня осенило, и я попросила его спрашивать европейский отель «Шервуд». Его мы нашли довольно быстро. Расплатившись, я вышла из такси, решив, что дальше дойду пешком. Ресторан находился совсем недалеко.

Когда такси отъехало, я мельком глянула на отель, который совершенно не изменился за прошедшие два года, и быстро пошла прочь. Тяжелые воспоминания нахлынули с прежней силой, и я старалась заглушить их, чтобы не расплакаться. Именно в этом отеле я жила, когда после смерти Петра спешно покинула Наху. И именно тогда я решила стать гейшей. Я постаралась успокоиться, потому что не хотела, чтобы Антон, если он еще работал в ресторане, увидел меня в таком состоянии. Он всегда прекрасно ко мне относился, и нам было хорошо вдвоем. Я вспомнила наши походы по злачным местам и невольно улыбнулась. Антон был, что называется, парень без тормозов и отрывался по полной.

Я узнала поворот, зашла за угол высотного дома и увидела вывеску ресторана. Светловолосый парень в алой косоворотке и синих штанах, похожих на украинские шаровары, стоял у входа, красный от жары, и раздавал прохожим приглашения.

— Привет! — поздоровалась я по-русски, когда он протянул мне красно-белый квадратик бумаги с рекламой ресторана.

— Здорово, — удивленно ответил он. — Покушать захотели родной кухни?

— Типа того, — рассмеялась я, изучая листочек. — А меню все то же! Борщ и шашлык неизменны.

— Бывали у нас? — спросил он.

— Давненько, два года назад. А ты давно тут работаешь?

— Нет, с полгода где-то, — ответил парень и начал обмахиваться приглашениями. — Жара замучила!

— Я хотела узнать об одном человеке. У вас тут Антон еще работает? Он был официантом.

— Антон? — задумчиво повторил парень. — Нет, Антонов я что-то не припоминаю. А вы спросите у посудомойщика Жени, он лет пять здесь работает. Вы зайдите с торца, там выход из подсобки прямо на улицу.

— Спасибо, — сказала я и быстро пошла за угол здания.

Обогнув аккуратно сложенные пустые ящики, я увидела открытую настежь дверь и какого-то парнишку, сидящего возле нее на маленькой скамейке. Он курил и периодически смачно сплевывал в большую кадку с высоким пышным кипарисом, которая стояла возле скамьи. Увидев с другой стороны урну, я укоризненно заметила:

— Зачем дерево оплевываешь?

Парень поднял голову и недоуменно посмотрел на меня узкими черными глазами.

— А я что? — по-русски сказал он. — Я — ничего! А тебе-то какое дело? Ты что, «гринписовка»? — немного агрессивно поинтересовался он.

— Просто некрасиво, — ответила я. — Слушай, позови мне Женю!

Парень молча кивнул и исчез в проеме двери. Я села на скамью и вытерла лицо носовым платком. Все тело от жары было липким и хотелось немедленно принять душ. Я посмотрела на кипарис в кадке, потом перевела взгляд на крошечную, но ухоженную клумбу, засаженную какими-то белыми и желтыми цветочками, и усмехнулась. Японцы и здесь были верны традиции. У нас на задворках такого заведения можно было увидеть разве что помойные баки и разломанные ящики.

— Это вы меня спрашивали? — раздался рядом хрипловатый голос, и я повернула голову.

В проеме двери стоял высокий полный парень.

— Если вы Женя, то да, — ответила я.

— Здравствуйте, — сказал он и присел рядом. — Я вас слушаю.

— Здравствуйте, — ответила я, глядя на его круглое добродушное лицо. — Я бывала в вашем заведении два года назад, и тогда здесь работал официантом Антон.

— Да, я его хорошо знаю, — улыбнулся Женя.

— И что с ним сталось? — в нетерпении спросила я. — Мы с ним были друзьями, я жила тут неподалеку в «Шервуде».

— Ах, да! Припоминаю! — мгновенно оживился он и внимательно на меня глянул. — Вы — Таня? Он про вас рассказывал. Нет, не подумайте! Ничего такого!