Возвращение (Окончательный вариант)

- Что это еще за выдумки насчет братьев? - спросила Надежда.

- Ничего не выдумки! - рассердилась девочка. - Гена сам мне сказал, когда они целовались! Ой!

- Вот так и раскрываются тайны! - усмехнулся Иван Алексеевич. - Нашли кому доверять.

- Как провели Новый год? - спросил я его. - Люся вас не разбудила?

- Нет, - сказала Надежда. - Только начали стелиться, а ее дождались бы в любом случае. Значит, целуемся?

- Надежда Игоревна! - торжественно сказал я. - Прошу у вас руки вашей дочери!

Она застыла статуей, и я поспешил добавить:

- С отсрочкой свадьбы до восемнадцати лет.

- Иди на кухню, жених! - сердито сказала Надежда, отойдя от ступора. - Чуть инфаркт не вызвал. Сейчас сделаю чай и подам вчерашний торт.

- А мне? - влезла Оля.

- И тебе, - вздохнула Надежда. - Куда же без тебя.

- Что будем делать? - спросила Люся после чаепития, когда мы удалились в ее комнату.

- Насчет поцелуев? - не понял я. - Так вроде твоя мама...

- Я спрашиваю, чем займемся, - уточнила она. - Поцелуи мои родители приняли к сведению. Если бы это был не ты, я бы так легко не отделалась. А ты для них уже свой, почти жених. Отец тебе верит, он матери так и сказал.

- Я подобрал следующую песню, - сказал я. - Нам нужно исполнить что-нибудь революционное. Был один фильм о гражданской войне, а в нем песня о погоне. Гитара здесь у вас, поэтому я попробую подобрать мелодию, а потом спою и сыграю. Думаю, много времени это не займет, с каждым разом подбор получается все легче. Только делать это будем в твоей комнате и не слишком громко. Песни не растут, как грибы, поэтому раньше, чем через месяц-два с ней никуда показываться не будем.

Я на удивление быстро и точно подобрал мелодию и спел песню. Ольга чувствовала себя виноватой и в комнату не заходила. Люсе песня понравилась.

- Я выучу текст, а потом выберем время, когда мама уйдет в магазин или к соседям, и проведем несколько репетиций. Мелодию я хорошо запомнила и потихоньку подберу. Мало ли как обернется, может быть, ее придется исполнить раньше. Ты вполне можешь сказать, что просто не успел закончить эту песню к тем выступлениям.

- Молодежь! - сказала Надежда через дверь. - Не надоело сидеть дома? Пошли бы прогулялись, погода на улице сказочная!

- Мы тогда сходим к нам, - сказал я. - Туда и обратно - это уже полчаса, да там немного посидим.

У нас дома никого не было.

- Наверное, ушли к Платоновым, - предположил я. - И Таня куда-то умотала.

- Значит, нам никто не будет мешать! - сказала Люся. - Отнеси меня в свою комнату!

Без зимней одежды она была еще легче, но носить ее в тонком платье, прижимая к себе...

- Извини, но я тебя носить не буду, - сказал я, опуская ее на пол. - И целоваться нам нужно поменьше. Если мы с тобой будем и дальше так себя вести, скоро перешагнем через все запреты и нарушим все обещания. Я и тебе жизнь испорчу, и себе, а после этого обо всех моих делах нужно будет просто забыть. Давай я лучше, как обещал, покажу тебе упражнения йоги.

- Но хоть изредка мы будем целоваться?

- Обязательно. А сейчас подожди здесь, я переоденусь для занятий, а потом тебя позову.

Я показал ей шесть, с моей точки зрения, самых полезных асан, объяснил, как их выполнять, и на чем концентрировать внимание. Дополнительно на листе бумаги нарисовал все позы и предупредил, чтобы ни в коем случае не спешила. Потом я опять переоделся и проводил подругу домой.

- Завтра встретимся, - сказал я ей на прощание. - А я сейчас, наверное, займусь и книгой и остальным. Мне отдых вредит: все мои мысли только о тебе. Так я за год сгорю, как свеча, и тебе останутся лишь горькие воспоминания.

В следующие три дня ничего заслуживающего внимания не произошло. Мы ненадолго встречались, а все остальное время я посвящал работе. А на четвертый день нас показали по телевидению. Мы бы пропустили эту передачу, если бы нас не предупредили. Сначала позвонила Надя Платонова и сказала маме, что меня показывают по телевизору. Пока включили телевизор, и он прогрелся, половина нашего разговора с Самохиным прошла. Все это время я пытался дозвониться до Люси, но тщетно: их телефон был занят. Я положил трубку на рычаг аппарата, и он тут же зазвонил. Оказывается, Люся сама пыталась до нас дозвониться, чтобы сообщить о передаче. Ее отец смотрел телевизор и сразу же позвал всех.

- Здорово исполнили! - сказала Таня. - Не хуже певцов. Когда вы поете вдвоем, твой голос звучит нормально.

- Ну спасибо, - немного обиделся я. - Я и так знаю, что вдвоем у нас получается лучше, чем у меня одного, но я и сам неплохо пою.

Эту передачу у нас видели немногие, а вот вторую, которую через два дня показали по центральному телевидению, посмотрели почти все. И опять показали только сам номер, сказав о нас лишь пару слов.

- Ничего, - сказал я Люсе. - Мы их добьем! Валентин тоже хорош! Что он мне говорил? Я думал, они меня по разным встречам затаскают, а на деле после статьи гробовая тишина! Ты музыку подобрала?

- Еще позавчера. И уже пробовала петь. Надо будет завтра попробовать спеть вместе.

Зря я ругал Валентина. На следующий день он прикатил с утра к моему дому на служебной "Волге".