Возвращение (Окончательный вариант)

- По закону общепринятый возраст устанавливался в восемнадцать лет. При наличии уважительной причины он мог быть снижен органами власти для обоих супругов до шестнадцати лет, а в исключительных случаях еще больше. Этот предельный возраст в разных местах устанавливался разный, обычно это четырнадцать-пятнадцать лет.

- Совсем сошли с ума, - сказал он. - Женить детей! Я могу понять, когда шестнадцать лет, да еще в виде исключения, но четырнадцать это ни в какие ворота не лезет.

- Это не было распространенной практикой, - пожал я плечами. - В основном выдавали девчонок, да и было это больше на Кавказе или в Азии. В самой России и в шестнадцать выходили редко, чаще всего из-за беременности. Паспорта у нас давали с четырнадцати лет, а когда их заменили электронные документы, то с тринадцати. И паспорт был не свидетельством совершеннолетия, а просто удостоверением личности.

- У нас сейчас готовится новый закон о браке, - сказал Брежнев. - Там органам местной власти будут даны права снижать брачный возраст на два года. Как раз, как ты говоришь, в исключительных случаях. Но его должны принять только в следующем году. Единственное законное основание для вашего вступления в брак - это решение Президиума Верховного Совета. Часто его указы и постановления носят закрытый характер, поэтому слухов о вас пойти не должно. Я поговорил с товарищем Подгорным, так что с этой стороны сложностей не будет. И регистрацию брака мы проведем. А вот сообщать всем на свете о вашем браке я бы не стал. Вы как собираетесь жить, отдельно?

- До восемнадцати лет я думаю жить вместе с родителями.

- Тогда вообще не вижу проблем. Когда в силу вступит новый закон, ни у кого не возникнет никаких вопросов, да и вы к тому времени будете старше. Надеюсь, ты детей не планируешь? Это правильно. Значит, через месяц мы вас поженим, а квартиру получите позже. Супругами вы будете только для родных, всем прочим об этом знать не обязательно.

- Свидетельство этого подпольного брака хоть дадите? - спросил я. - Или все только на словах? А то у матери Люси случится инфаркт.

- Все будет совершенно законно, в том числе и документы. Просто не хочется привлекать к вам ненужного внимания. Одно дело - ваши выступления или твои книги, и совсем другое - постановление президиума высшего органа власти. Я бы это вообще не затевал, если бы не видел, что вы скоро поженитесь без всякого ЗАГСа.

- К захвату посольства в Пекине приготовились? - спросил я, чтобы перевести разговор.

- Вывезли всех лишних, в первую очередь женщин, - ответил он. - Остальным придется перетерпеть.

- А с Солженицыным что-нибудь планируют делать?

- А что бы ты с ним сам сделал? - с любопытством спросил он.

- Мне трудно сказать, - задумался я. - Я об этом человеке слышал и читал самое разное, а вот его произведения так ни одного и не прочитал. Я понимаю, что для многих этот тип, все равно что геморрой в заднице. Только вот за границу я бы его не то что не изгонял, вообще не пускал бы. Сколько потом на нас выльет помоев этот святоша. В январе он должен дописать свой "Архипелаг ГУЛАГ", в который потом нас всех будут тыкать мордой.

- Ты его не любишь, но решение перекладываешь на других, - заключил Брежнев. - Почему? Не хочешь пачкаться?

- А за что его любить? - сказал я. - Человек старательно выискивает самое плохое в нашей жизни, не желая замечать ничего хорошего. Мы и сами знаем, что репрессии - это раны на нашей истории. А этот умник запускает в эти раны свои руки и все растравливает. И кому это нужно? Его, понимаешь ли, два раза обидели. Один раз, когда раскулачили родню, а второй, когда арестовали за несдержанный язык, после чего он разочаровался в коммунизме. Достаточно посмотреть на то, кто его потом финансировал и делал совестью русского народа, чтобы раз и навсегда определить свое отношение. Может быть, я к нему пристрастен, но я его не люблю.

- Ты помнишь наш разговор насчет выступлений? - спросил Леонид Ильич. - Что-нибудь надумал?

- Готовим большой концерт на весну, - сказал я. - Или к первому мая, или к девятому. Все примерно на полтора часа. Пристегиваться к чужим выступлениям не хотелось бы, поэтому готовы выступить где угодно, лишь бы сделали запись. А уж ее потом можно прокрутить на телевидении. Все должны закончить к середине марта, так что, в принципе, праздников можно не ждать.

- Я поговорю с Сусловым, - пообещал Брежнев. - Он что-нибудь придумает. Ладно, пойдем есть торт и пить чай. Сегодня у внучки двойной праздник: вы и "Наполеон".

День рождения Люси, как по заказу, пришелся на воскресение двадцать шестого февраля. Естественно, что на нем присутствовала и Вика. Что она подарила подруге я узнал только вечером после окончания праздника.

- Смотри, - Люся разжала ладонь, на которой лежали два золотых кольца. - Примерь свое, а то я со своей меркой могла ошибиться. Мое надевается идеально.

- Мне мое тоже нормально, - сказал я. - Как же ты умудрилась измерить мой палец?