Возвращение на Землю

Вообще-то, Кэт была нашим объектом постоянного внимания и повседневных споров. Каждый из нас отстаивал чести быть рядом с ней. До драк, конечно, не доходило, но в спортивном зале, где нас обучали азам дзюдо, мы молотили друг друга с наслаждением. И при этом оставались друзьями.

— Надеюсь, уши у вас остались на месте? Или теперь Бетти держит их у себя в качестве сувенира? — продолжала искрить огоньки веселья Кэт.

— Тэда она поймала в тот же вечер и растянула его уши до размера локатора. А до моих добирается до сих пор, — хмыкнул я, вспомнив, как ловко уворачивался от цепких пальцев метеоролога, когда она пыталась схватить меня при первых же встречах на станции. Она даже совершила стометровку, стараясь выполнить свою угрозу, и благодаря мне скинула невостребованные калории с организма. Я именно тогда поклялся друзьям, что до конца месяца заставлю ее похудеть минимум на двадцать килограмм.

Хэндрик хотел было уже ляпнуть еще что-то глупое, но я остановил его:

— Хватит, сэр Хамильтон, нам нужно в научный зал, — и, не желая слушать его вой, поволок к лифту. Правда, это было все равно, что толкать паровоз. — Ты к ней пристал как жвачка! — горячо прошептал я ему на ухо, при этом оглядываясь на Кэт: не дай бог, чтобы она поняла мои чувства к ней. — Это не по правилам!

— Да? А кто держал ее вчера за руку? — прошипел друг. — Это по правилам? А может, ты целовался с ней?

— Если бы это произошло, то ты сейчас не вешал бы ей лапшу на уши, — разозлился я.

— Пока, ребята! — крикнула нам Кэт. В лиловом комбинезоне она выглядела шикарно, и именно это я хотел сказать, однако времени на болтовню не было.

— Позвони вечером! — пискнул напоследок Хэндрик, но ответа не услышал, так как я в этот момент втолкнул его в лифт, а закрывшиеся двери заглушили слова.

— Что она сказала? — спросил норвежец.

— Что ты болтун и тебе нельзя доверять тайны, — прошипел я как гусь. — Кто тебя тянул за язык насчет Бетти и Ржавой пустыни?

— Но Кэт можно доверять, она умеет хранить тайны!

— Зато ты не умеешь!

— Да Бэтти, наверное, сама уже разболтала всем про ваши проделки, — пытался защититься Хэндрик. Но его доводы были жалкими и бесцветными. Об этом я ему и сказал.

В этот момент Винни-Пух обратил внимание, что его усиленно ведут на какое-то мероприятие, даже не поинтересовавшись, а хочет ли сэр Хамильтон участвовать в нем.

— Кстати, на какой черт ты тащишь меня на это заседание? Что мы забыли на этом Совете? — продолжая злиться на меня, проговорил мой друг. Впрочем, я его понимал, ведь он, лишившись разговора с такой девушкой, по крайней мере, не обретет аппетита до конца недели.

— Ведь ни я, ни ты не имеем ученых званий и степеней. А наши дипломные работы еще не дошли до той стадии, когда необходимо рассматривать у Тагасимы!

— Спроси это у Тагасимы, он тебе сообщит все подробности! Он требовал твоего обязательного присутствия! — сказал я и стал его выталкивать из лифта, поскольку мы уже прибыли на нужный ярус. Это была нелегкая задача, ведь Хэндрик весил в два раза больше меня и от меня требовались значительные усилия. Не могу понять, как он и Бэтти смогли обзавестись жирком, когда наша пища не изобиловала калориями. А рацион колонистов был скудным — деликатесы выдавали только по праздникам.

Судя по внешней реакции Хэндрика, мое сообщение, что наше присутствие на Совете является инициативой директора станции, не на шутку испугало его. Ведь японец никого никогда просто так не приглашает. Честно говоря, ни я, ни он никогда еще не были в его кабинете. Возможно, Тагасиме были известны некоторые проделки Хамильтона-младшего, за которые можно было открутить башку. Но почему разбираться надо на Ученом Совете? Это ввело в недоумение меня, и Хэндрика.

— Идем, — и толчком я придал ускорение своему другу, который все еще прибывал в столбняке.

Хэндрик буквально поплелся, с каждым шагом теряя бодрость духа, казалось, он даже съежился как воздушный шарик. На все мои шутки и прибаутки отвечал односложными фразами или просто игнорировал. А ведь минуту назад он выглядел иначе.

На заседание, как я и предполагал, мы опоздали. Помещение, которое способно было вместить более шестисот человек, было переполнено людьми — в основном научный состав станции и все взрослые. Только мы оказались юными.

— Может, ты ошибся? — одеревеневшими губами спросил Хэндрик, совсем упав духом. Ему казалось, что сейчас начнется его публичная казнь. А ему было за что отвечать, например, месяц назад он стащил из склада остродефицитный динамит и испытал его в Ржавой пустыне. После хорошего взрыва пострадали пескоход, а также часть научного оборудования. В условиях Марса это могло дорого стоить колонистам, а хулигану грозили самые большие неприятности, но, правда, кто-то из ученых пожалел Хэндрика и все убытки списал на ураган, который прошел в этот же вечер по территории станции.

— Не дрейфь, все будет в порядке, — поддержал я его, хотя сам не был уверен в этом. К тому же директор не любит опаздывающих.