Возвращение короля

Пару дней после этого Фродо вместе с Сэмом перебирал бумаги и записки, потом передал верному слуге все ключи. Самым дорогим его имуществом была толстая книга, переплетенная в гладкую красную кожу. Почти все ее страницы были исписаны, сначала слегка неуверенным тонким почерком Бильбо, но большей частью твердой рукой самого Фродо. Записи делились на главы, последняя, восьмидесятая глава была недописана, и в конце Книги оставалось несколько чистых листов. На первом листе были аккуратно выведены и одно за другим зачеркнуты несколько заглавий. Вот как они звучали:

«Мой дневник. Неожиданное Путешествие. Туда и Обратно.

Что было потом.

Приключения пяти хоббитов.

История Великого Кольца, составленная Бильбо Торбинсом из личных наблюдений и по рассказам друзей.

Наше участие в Войне за Кольцо».

На этом почерк Бильбо кончался, и далее рукой Фродо было написано:

«Падение Властелина Колец и Возвращение Короля, как все это представилось глазам невысокликов; составлено по запискам Бильбо и Фродо из Хоббитшира; дополнено по рассказам друзей и из научных источников, а также Выдержки из Ученых Книг, переведенные хоббитом Бильбо в Райвенделе».

— Значит, вы почти дописали свою Книгу! — воскликнул Сэм. — Да, хозяин, работали вы поистине упорно.

— Я ее совсем дописал, — сказал Фродо. — Последние страницы остались тебе.

Двадцать первого сентября они выехали: Фродо — на пони, на котором ехал от самого Минас Тирита (этого пони теперь звали Бродяжник), а Сэм — на своем любимом Билле. Утро было погожим и солнечным. О цели путешествия Сэм не спрашивал, но думал, что догадывается.

За холмом они свернули с Тракта и поехали мимо каменных столбов по направлению к Шатровым Полянам. Заночевали на Зеленом Нагорье, утром 22-го сентября ехали уже под деревьями, постепенно спускаясь в долину.

— По-моему, за этим вот деревом вы прятались, когда в первый раз увидели Черного Всадника, господин Фродо, — сказал Сэм, показывая влево. — Неужели все это и вправду случилось с нами?!

Наступил вечер. Восточный край неба был уже весь усыпан звездами, когда они проехали мимо поваленного дуба на поляне, через которую проходила их тропа, и оказались в орешнике. Сэм молчал, погрузившись в воспоминания. Вдруг он услышал, как Фродо тихонько напевает, будто только для себя, старую дорожную песенку, но слова в ней были какие-то другие:

Снова вечер, снова звезды,
С миром в дом прийти не поздно
Никогда и никому,
Но всегда за поворотом
Ждет таинственное что-то,
Что дается одному.
Часто я бродил случайно,
Тайных троп не замечая,
Но теперь уж недалек
День, когда я новым трактом
От Луны пойду на запад
И от солнца на восток.

И будто ему в ответ из долины раздалась песня:

А Элберет! Гилтониэль!
Силиврен пенна мириэль
О менел аглар эленнет,
Гилтониэль! А Элберет!
В дальней стране в зеленом бору
Песни о Море взлетят и замрут.
Мы здесь, но помним блеск Звезды
Над серебром ночной воды!

Фродо и Сэм, молча переглянувшись, остановились и, присев в зеленом полумраке, стали ждать, когда к ним приблизится мерцающий огнями караван.

Сначала они увидели Гилдора в окружении отряда эльфов, потом, к удивлению Сэма, появились Элронд и Галадриэль. У Элронда на плечах был серый плащ, на лбу горела звезда, одной рукой он правил конем, в другой держал серебряную арфу, и на пальце у него было золотое кольцо с огромным голубым камнем — Кольцо Вилий, некогда самое могущественное из Трех Эльфийских.

Галадриэль ехала на белой лошади, ее белое платье светилось, как облако вокруг месяца; казалось, она вся излучает нежное сияние. На пальце у нее был надет Нэний, мифриловый перстень с белым алмазом, который искрился ледяной звездой.

За ними медленной рысцой, кивая головой, будто во сне, трусил на сивом пони Бильбо.

Элронд уважительно и сердечно приветствовал хоббитов, а Галадриэль улыбнулась им.

— До меня дошло, что ты хорошо использовал мой дар, достойный Сэммиум! — сказала она. — Твой любимый Хоббитшир становится благословенной землей.