Возвращение короля

За этим отрядом прибывали другие и под приветственные крики толпы входили в Ворота. В черный час соседи и вассалы шли помогать гондорцам защищать столицу, но все они прислали меньше воинов, чем от них ждали, и меньше, чем требовалось в такое время. Триста пехотинцев пришло за Дерворином из Калембела, что на реке Рингле. Пятьсот лучников привел высокий Дунгир с сыновьями Дулином и Деруфином из большой Долины Черного Корня в верховьях Мортонда. Из Анфаласа с дальнего побережья подошла большая колонна охотников, пастухов, крестьян, но, кроме челяди и их предводителя Голасгила, все были плохо одеты и недостаточно вооружены. Из Ламедона пришла группа хмурых горцев без командира, из Этира — сотня рыбаков, остальные остались на военных кораблях. Хирлан Красивый с Зеленых Гор Пиннат Гелин привел триста храбрых воинов в зеленом. Последним прибыл гордый красавец князь Дол Эмроса Имрахил, двоюродный брат Наместника, под лазурными с золотом знаменами, на которых блестел герб его рода: корабль и серебряный лебедь. За ним ехала свита на серых конях в полном вооружении; за свитой шли с песней семьсот пехотинцев, все как на подбор высокие, темноволосые и сероглазые, осанкой похожие на своего правителя.

На этом все кончилось. Всех прибывших оказалось около трех тысяч. Больше ждать было некого. Топот шагающих войск затихал за стенами города. Толпа еще некоторое время стояла молча. Пыль висела в воздухе, ветер утих, было душно. Приближалось время закрывать Ворота. Красный диск солнца скрылся за Миндоллуином. Город утонул в тени.

Пипин посмотрел на небо, и ему показалось, что оно стало цвета пепла, будто дневной свет отступил перед тучей пыли и дыма. Лишь на западе гаснущее солнце жгло облака, и темной громадой в белой шапке вырисовывался на их багровом фоне Миндоллуин.

— Такой хороший день кончается пожаром! — прошептал чуть слышно Пипин, забыв о мальчике, который стоял рядом.

— Для меня этот день плохо кончится, если я не вернусь до вечернего колокола, — сказал Бергиль. — Идем скорее, пока Ворота не заперли. Уже трубы трубят!

Держась за руки, они почти бегом вернулись в город и последними проскочили в Ворота, как раз перед тем, как их заперли, а когда добежали до Улицы Фонарщиков, на башне торжественно зазвонили все колокола. В окнах зажглись огни, из домов и солдатских казарм, размещенных под стенами, слышался шум голосов, раздавались песни.

— Теперь прощай, — сказал Бергиль. — Передай от меня привет отцу и скажи ему спасибо за наше знакомство. Пожалуйста, приходи еще! Я уже почти захотел, чтобы не дошло до войны: мы бы тогда с тобой чудесно проводили время. Можно было бы, например, поехать к дедушке в Лосарнак — там красиво весной, в лесу и в поле такие цветы! Кто знает, может быть, еще поедем. Нашего Правителя пока никто не победил, и мой отец — храбрый солдат. До свиданья, приходи еще!

Расставшись с мальчиком, Пипин поспешил в Цитадель. Дорога показалась ему крутой, он вспотел, поднимаясь с яруса на ярус, и сильно проголодался. Ночь наступила быстро. Небо не проколола ни одна звезда. Хоббит опоздал на общий ужин, но Берегонд его ждал, обрадовался, посадил рядом с собой и стал расспрашивать о сыне.

После ужина Пипин еще немного посидел в погребке, но довольно скоро распрощался, потому что у него почему-то стало тяжело на душе и захотелось поскорее снова увидеть Гэндальфа.

— Найдешь сам дорогу домой? — спросил Берегонд, задерживаясь на пороге небольшого помещения под северной стеной Цитадели, где они провели вечер. — Сегодня ночь темная, а в городе вышло распоряжение погасить все наружные огни. У меня для тебя есть новость: рано утром тебя вызовут к Денэтору. Боюсь, что Наместник не зачислит тебя в Третью Бригаду. Но надеюсь, что мы еще встретимся. До свиданья, спи спокойно!

В доме было темно, комнату едва освещал стоявший на столе маленький светильник. Гэндальфа не было. Пипина все больше угнетало одиночество и давил непонятный страх. Он влез на скамью и попытался выглянуть в окно, но это было все равно, что смотреть в лужу чернил. Хоббит слез с подоконника, закрыл окно, лег в постель и задернул полог. Некоторое время он прислушивался, ждал, что вот-вот придет Гэндальф, потом заснул, но спал неспокойно.

Ночью его разбудил свет, и из-за полога он увидел, как Гэндальф ходит взад и вперед по комнате. На столе стояли зажженные свечи и лежали свитки пергамента. Маг вздохнул и прошептал:

— Когда же, наконец, вернется Фарамир?

— Эй, Гэндальф! — позвал Пипин, высовывая голову. — Я думал, ты про меня совсем забыл. Как хорошо, что ты пришел! День был такой длинный!

— Зато ночь будет короткой, — ответил Гэндальф. — Я вернулся, чтобы поразмышлять в покое и одиночестве. Спи, пока можешь понежиться в кровати. На рассвете я тебя снова отведу к Денэтору. Вернее, не на рассвете, а когда позовут. Наступила Тьма. Рассвета не будет.

Глава вторая СЕРАЯ ДРУЖИНА