Возвращение клана. Том 2

— Будет сделано! — на автомате ответил я… а затем, набравшись смелости, спросил: — Это всё было реально? Ну… Шум в Листве Священного Древа и ваш разговор с Хельгой… Она действительно теперь живёт в Ирии?

— Кто знает… — улыбнувшись, мутно ответил мне старший церковник и, развернувшись, не прощаясь зашагал к ближайшей двери в храмовый комплекс, но, уже отойдя, чуть обернувшись, повторил как-то очень грустно: — Кто знает…

* * *

В академию я вернулся ровно через три дня, не скажу, что другим человеком, но с немного прочистившимися мозгами. Как минимум мир вокруг меня больше не казался бесконечно серым, а мысли о Хельге пусть и не исчезли, но перестали быть тем единственным, на чём я зациклился. Всё же хранительницы очага нашего клана не зря ели свой хлеб, а я оказался пациентом далеко не уникальным и с очень даже стандартными для чародейского образа жизни проблемами.

Нет, опять же, никто не умалял случившейся трагедии и тем более не требовал отмахнуться от произошедшего и всё забыть. Но, как рассказала мне Хранительница Екатерина, взявшая меня на эти несколько дней под своё крыло, из десяти чародеев и чародеек моего возраста как минимум трое так или иначе в это время сталкиваются с ранней смертью любимого человека. И в глобальном смысле эти данные по нашему клану очень похожи на те, которые можно получить в московском Княжеском столе по нашему полису или в Секретариате Новгородского Народного Вече.

Что, в общем-то, неудивительно. Семнадцать-восемнадцать лет, или первый-второй курс академии, — это то самое время, когда лишь недавно начавшие обучение чародеи как относящиеся к полису, как я, так и те, кто занят исключительно внутрикланово, начинают выполнять свои первые миссии как в городе, так и за его пределами, всё ещё не имея особых сил и не набравшись в достаточной мере опыта, чтобы гарантировать своё выживание.

Да взять ту же нашу академию и мой прошлый курс. Даже на, казалось бы, пустячных заданиях в течение учебного года погибло восемнадцать человек, ещё почти три десятка по разным причинам были вынуждены бросить обучение и чародейскую карьеру. А если к этим цифрам приплюсовать ещё и потери, которые мы понесли во время инцидента с титаном и последующих беспорядков, картина становится ещё более печальной.

И, естественно, ещё в прошлом году у меня не могло не возникнуть вопроса о том, каким образом при такой смертности в Тимирязевке всё ещё учится на каждом курсе куча народу, а Княжескому Столу академия регулярно предоставляет услуги более трёхсот учебно-боевых рук. Собственно, ответ на этот вопрос я узнал только вчера, и всё оказалось довольно просто, если, конечно, на секундочку задуматься над тем, сколько вообще чародеев в Москве живёт в кланах и сами по себе. А также почему регулярные чародейские силы полиса имеют довольно ограниченный по численности состав, в то время как огромное количество детей просто обучаются внутри кланов?

Оказалось, что всё довольно просто. Каждый клан, помимо наследника, который в обязательном порядке должен пройти обучение в академии, ежегодно получает из Княжеского Стола запрос на определённое количество будущих студентов, которое обязуется отправить на обучение с последующей службой в регулярных силах. Это требование по всем договорам обязательно к исполнению, и квоту при желании можно только превысить, в то время как невыполнение ведёт к неким штрафам, о сути которых мне так и не сказали.

Другое дело, что в глобальном смысле всё упирается в экономику. То бишь в общий бюджет, выделяемый Столом на миссии как для действующих боевых рук, так и для учебных. В то время как сторонние заказы от горожан или пришедшие из посадов являются величиной случайной и неучитываемой, а потому распределяются по факту получения. Ведь далеко не каждый обращается именно в Княжеский Стол, и очень много действительно хорошо оплачиваемых заказов по тем или иным причинам идёт прямиком в кланы и зачастую даже не регистрируется. Как то недавно было у нас с Уткиной.

Другими словами, у полиса просто нет денег на то, чтобы обеспечить постоянной работой всех возможных чародеев, точно так же, как академии и прочие учебные заведения не могут принять на обучение большее количество учеников. Которое для той же далеко не маленькой Тимирязевки исчисляется в количестве полутора тысяч человек. Плюс-минус ещё сотня в зависимости от обстоятельств. И это при учёте, что мы одно из четырёх крупнейших учебных заведений города!

Так что, когда учебные руки, состоящие из студентов, несут потери, после перетасовки учеников в сильно пострадавших командах, которыми затыкают дыры в других группах, Княжеский Стол просто посылает дополнительные запросы в различные кланы полиса. А те, в свою очередь, по возможности предоставляют дополнительных учащихся, до того проходивших домашнее, внутриклановое обучение. Это требуется для того, чтобы восстановить ранее расформированную учебную группу.