Возвращение домой

Нет! Не друзья они совсем! И даже не товарищи. Хотя и понимали уже друг друга с полуслова, с полумысли. Губы Алмаара чуть дрогнули, словно он сказать что-то хотел или спросить, но лицо его вдруг опять стало прежним: апатичной бесчувственной маской с пустыми ничего не выражающими глазами. Каким-то внутренним чутьём Джейк догадался, о чём хотел спросить Алмаар: о капитане, о Дюпрейне. Но Алмаар и сейчас скрыл свои чувства, боялся показаться слабым, даже человечным, и особенно в глазах Джейка. Тайлер, по его мнению, и так слишком много знал о нём, о его прошлом, о его ошибках, о тех моментах в жизни, когда Янис и сам себя презирал, о том, чего он не любил вспоминать…

Дюпрейн полулежал, склонив голову набок и закрыв глаза. Или снова был в беспамятстве, или, возможно, уснул. Хоть ненамного бы…

Джейк коснулся его руки, проверяя пульс. Так может биться только сильное сердце выносливого человека. Таким и был капитан Дюпрейн. Он даже страдал тихо, безмолвно, да ещё и за всю группу пытался думать, их глазами всё видеть и знать, что творится.

Да, кстати, а как там на улице?

Подхватив автомат, Джейк пополз к выходу, выбрался, встал на ноги, потянулся, оглядываясь по сторонам. Ноги затекли, и плечи устали — полдня в этой берлоге!

Лес тихо звенел, и Джейк невольно поразился этому звону, тихому, почти мелодичному звону; в нём слышалось какое-то обещание, намёк на что-то великолепное, незнакомое, совершенно новое. А ещё в нём было ожидание!

Это пели деревья там, вверху, обращаясь к небу. Это ветер играл их листьями, а здесь же, у самой земли, было тихо и душно. И всё, вроде, было по-прежнему… Но Джейк уже понял: природа поёт гимн приближающемуся ливню! Скорому дождю!.. И, словно в подтверждение этой догадке, в отдалении за много-много километров отсюда сухой дробью отозвался гром.

— Я же говорил, что дожди будут. Вот и дождались… — Кордуэлл вздохнул, неизвестно к кому обращаясь. Он сидел на корточках у дерева и крутил в руках какой-то длинный мясистый и сочный на вид стебель. Джейк такого растения ещё ни разу не видел и даже нахмурился, пытаясь понять, зачем оно Дику. Ладно, Моретти, тот постоянно что-нибудь изучает: мотыльков и бабочек, оводов ловит, цветы и траву всякую, а чего не знает — бежит к Кордуэллу. Тот уже злиться начал, психовать от постоянных дёрганий.

В принципе Джейк и сам-то многого не знал, но Дика не терзал, пытался дойти до всего своим умом. Неужели же теперь и Кордуэлл за подобное взялся?.. Что-то стряслось с нами со всеми… Что-то нехорошее…

— Вот, нашёл, — Кордуэлл хрустнул стеблем и снова вздохнул. — Знаю, что гриффиты эту пакость едят… Готовят как-то, как вот только?.. Думал сначала, чёрт с ним, так, сырым, съем, а сейчас — ну, его! — отшвырнул растение за плечо. — Жить охота!

Джейк улыбнулся невольно. Нет, ничего не изменилось, по крайней мере, с Диком. Прежний Дик! Прежний! Реалист до мозга костей, без сумасбродства… Такой не сделает ничего, не будучи уверенным в удаче.

Почти неслышно подошёл Моретти, остановился, прислонившись плечом к дереву, усталый донельзя и грязный, и грусть на лице, почти тоска.

— Ну, как, что там на дороге? — Джейк спросил первым, даже попытался улыбнуться, подбодрить, по лицам ребят понял: ничего хорошего.

— А что там? — Марио скривился, вяло пожал плечами, стянул с головы кепку, вытирая вспотевший лоб, — Машины там с прожекторами… Каждый куст высвечивают, — это Кордуэлл добавил, видя, что Марио рассказывать дальше не собирается. Все эти подробности пугали и его самого, но Тайлер был настроен слушать внимательно, вникая в каждое слово. — И солдат — до чёрта! Все в накидках! Их дождём не напугаешь… Жаль! — растянул это слово по слогам, вложив в него всю тоску, что накипела на душе.

— Хорошо ещё, что в лес по ночи боятся соваться, — Дик посмотрел на Джейка снизу вверх жёстким и злым взглядом. Он ничего не скрывал, и видно было сразу: ничего, кроме дальнейшего продолжения неприятностей, он не ждёт. Но и сдаваться не собирается.

— Всё равно, если начнётся дождь, они контроль ослабят. Нужно пробовать этой ночью. Это последняя наша надежда… — Кордуэлл смотрел упрямо, решительно хмуря брови. Он ещё не знал, как к его предложению отнесётся Джейк, но был уверен: лучшего им не придумать, выход один, а рисковать придётся так и так.

— Сегодня, этой же ночью! — повторил Джейк. Он стоял к ним полубоком, заложив руки за пояс. Думал.

— А что капитан? Как он? — Моретти спросил о том, о чём они все подумали, но заговорить не решались.

— Плохо! Очень плохо! — голос Джейка стал жёстким, отрывистым, только по одному его тону все поняли: капитан обречён. — Ему нужна операция… Срочно в больницу… — Джейк не договорил, но они и так поняли, что́ стоит за этими словами. Ради спасения капитана они должны сдаться в плен. А задание? Операция? Хотя какая теперь операция, к чёрту?! Не пойдут они на рудник после всего, что рассказал им капитан… Но и в плен… В плен к сионийцам?..

Они все трое разом вздохнули.