Читаем Возвращение домой полностью

<p>Рябикина Любовь</p><p>Возвращение домой</p>

Любовь Рябикина

Возвращение домой

- Товарищ полковник, товарищ полковник!..

Голос прорывался в уши, словно сквозь вату. Кузнецов почувствовал, что воздуха не хватает и он никак не может открыть глаза. Чьи-то руки трясли его. Он не смог вспомнить этот голос. Полковник испугался, что ослеп и дернувшись со всей силы, вырвался из липкой грязи. Судорожно вздохнул свежего воздуха, все еще ничего не видя. Почувствовав во рту землю, сплюнул в сторону. Кое-как разлепил веки, стряхнув глину пальцами и, не видя, оттолкнул трясущую его руку в сторону:

- Чего трясешь? Я тебе не яблоня из соседского сада, чтоб так трясти. Мог бы просто перевернуть...

Полковник сел, не обращая внимания на непролазную грязь вокруг. В его положении это становилось не важно: камуфляж исчез под толстым слоем налипшей грязи. В голове шумело и кружилось, качался воздух перед глазами. К горлу подкатывала легкая тошнота. По-видимому, его контузило. Кузнецов, нырнув руками в грязь еще раз, кое-как встал на ноги. Его качало из стороны в сторону. Он все еще ничего не соображал после взрыва. Машинально огляделся вокруг: броня лежала на боку на обочине.

Чужие руки сгребли Владимира за локоть и вновь уронили в грязь. Полковник еще раз окунулся лицом в жижу. Сразу же вынырнул, собираясь выругаться. Голос буквально рявкнул ему в уши:

- Товарищ полковник, не вставайте! Чехи стреляют, разве не слышите?

Только тут до него донеслись автоматные очереди. Полковник "автоматом" схватил информацию и вновь обретая способность соображать, крикнул:

- Мужики где?

- Отстреливаются!

Только тут Кузнецов понял, кто с ним говорит и узнал сержанта Баженова. Стали четко различимы и очереди, посылаемые с обеих противоборствующих сторон, взрывы гранат. Мгновенно оценив обстановку, стараясь не думать о ноющей боли в голове, неестественно громко спросил:

- Сколько погибло?

- При взрыве один водитель. Пока укрытие искали, еще один. В общем, Костин и Заря погибли. Я вначале думал, что и вы убиты, а потом смотрю, рука дернулась и рванул назад. Хорошо хоть мину противопехотную поставили, а не фугас...

- Много их?

- Точно не знаем. Думаю, человек двадцать будет.

- Симрод где?

Сержант завертел головой, стараясь не высовываться из колеи. Затем указал подбородком направление:

- Да вон он...

Прапорщик находился метрах в пятнадцати от них. Лежа за кустарником, он глядел куда-то вверх. Полковник проследил направление: возле кустарника стояло двое бородатых. Один прицеливался, держа на плече гранатомет. И сразу же в дорожной грязи, совсем рядом, но к счастью не причинив вреда никому, возник фонтан. Лежавших в колее мужиков окатило сверху грязью. Кузнецов громко спросил:

- Винтовка Зари где?

- В броне осталась. Он вместе с нами скатился...

Офицер неожиданно вскочил на ноги и одним коротким броском преодолел расстояние до БТРа. Успел упасть за броню на долю секунды раньше очереди, простучавшей по железу. Нырнул через нижний люк внутрь. В хаосе вещмешков и рюкзаков нашел снайперскую винтовку Зари. Старенькая СВД, аккуратно уложенная в фанерный футляр, была дополнительно обмотана чистенькой фланелью. Кузнецов обтер тряпкой руки и лицо. Вздохнул, беря оружие в руки: давненько не приходилось ему стрелять из такой "игрушки". Вставил оптику в пазы. На дне футляра нашел коробку с полными обоймами. Зарядил винтовку и выбрался из брони. Сержант уже ждал его снаружи. Удивленно посмотрел на командира:

- Вы из нее стреляли?

Он неопределенно ответил, пристраиваясь за колесом:

- Когда-то...

Но не стал объяснять, что близко познакомился с СВД в Афганистане. В прицел осмотрел склон. Гранатометчик исчез, но он быстро нашел первую "мишень": чеченец высунулся из-за кочки почти наполовину. Легкий щелчок и пуля через мгновение впилась в плечо бандита. Чех мгновенно исчез за кочкой. Кузнецов поморщился и подумал: "Стрелять разучился, старый стал". Обернулся в сторону. Сержант теперь лежал в кювете и прикрывал ему спину.

Полковник нашел следующую жертву. Прицелился более тщательно, учитывая дальности и поправку на ветер. В оптику увидел, как во лбу бородача появилась точка и удовлетворенно хмыкнул: "Есть еще порох в пороховницах!". В ту же секунду рядом с ним разорвалась граната. Спасла броня: осколки простучали по ней, позвякивая и скрежеща. Кузнецов обернулся: Баженов уткнулся лицом в землю и не шевелился.

Офицер аккуратно положил винтовку под бок БТРа и кинулся к сержанту. Перетащил тело парня под укрытие брони и быстро осмотрел: голова Кости была в крови, но он дышал. Рядом разорвалась еще одна граната и полковник автоматически упал на солдата, прикрывая его собой. Почувствовал несколько сильных толчков в спину, ноги и затылок. Успел удивленно подумать: "Неужели ранили?.." и потерял сознание.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии