Возвращение домой

— Я знаю. Но мы с ней не друзья. И сколько ни напрягай воображение, наши отношения нельзя назвать семейными. В лучшем случае мы вынужденные союзники. Я сожалею, но этот союз еще не настолько крепок, чтобы я рискнула завести роман со вторым человеком в ее команде. Я должна знать наверняка — мужчина, мною выбранный, в любой ситуации будет именно со мной.

Опечаленный решением Сары, Рурк попытался переубедить ее, но она твердо стояла на своем.

Правда, ей было нелегко. Боль осталась при ней. Гнев прошел, а влечение к Рурку росло день ото дня. Ей постоянно приходилось напоминать себе о том, как глупо с ее стороны позволить чувствам побороть здравый смысл.

К счастью, им много приходилось работать, и ни на что, кроме работы, времени не оставалось, не говоря уж о романтических отношениях. Сара и Рурк задерживались в офисе допоздна, временами им помогала Элис, но чаще всего они были вдвоем. В такие вечера Сара все больше и больше узнавала Рурка.

Заседание правления назначили на последний понедельник мая. Меньше чем за неделю до этого, в одно раннее воскресное утро, Сара сидела за столом Эвелин, углубившись в производственный отчет, когда Рурк распахнул дверь, соединявшую их кабинеты, и энергично прошагал к столу.

— Мне только что позвонил Джейк Эберсоул, подрядчик из «Восточного рая». Сегодня рано утром сработала пожарная система и залила все западное крыло главного здания. Стены, изоляция, все дерево, сделанное на заказ, вплоть до стеновых панелей — все пропало.

— Но я не понимаю. Гидравлические испытания системы проводились на прошлой неделе. Как она могла выйти из строя?

— Она и не вышла. Просто кто-то, миновав автоматический контроль, повернул вентиль.

— Ты хочешь сказать, это диверсия?

— Похоже, что так.

— Но… почему?

Рурк подошел к широкому окну кабинета Эвелин. Уперев руки в бедра, уставился на улицу. Выходной, в офисах никого, поэтому он в обычных джинсах и в рубашке из ткани шамбре, с рукавами, засученными по локоть. В такой позе рубашка плотно обтягивала широкую спину и плечи Рурка.

— Я думаю, кто-то пытается загнать нас в угол.

— Что это значит?

— Кто-то пытается устроить нам финансовые трудности.

— Как? Я понимаю, происшедшее нам дорого обойдется. Но мы ведь застрахованы?

Он повернулся и посмотрел на Сару.

— Если страховая компания обнаружит, что мы стали мишенью диверсантов, она постарается избавиться от нас. А без страховки банк не только откажет нам в дополнительных займах, необходимых для окончания строительства, но и может отозвать займы, уже данные нам.

— Но ведь это просто один… несчастный случай… — Голос Сары затих, она не закончила фразы, вспомнив странные недоразумения и несчастные случаи на обеих строительных площадках в последние два месяца.

Посмотрев на Сару, Рурк догадался, о чем она думает.

Его брови поднялись.

— Совершенно верно. На нынешней стадии это все трудно доказать, но бьюсь об заклад: не все происшествия — несчастные случаи.

— Но кто на это решился? Кто? И почему?

Скрестив руки на груди, Рурк оперся бедром о подоконник.

— Строительство обоих курортов зашло так далеко, что его невозможно прекратить. Мы слишком много вложили денег. Выбора нет, строительство надо завершать. Если банки от нас откажутся, компания должна будет выложить крупную сумму на окончание работ. А в данный момент с деньгами очень туго из-за досадных судебных процессов и расходов на монтаж оборудования. Единственный путь собрать необходимые деньги — продать большую часть акций компании.

— Как раз то, чего Эвелин не хочет ни в коем случае, — пробормотала, нахмурившись, Сара. — А как ты думаешь, она знает, что все неприятности на стройках не случайные?

— Впрямую мы еще не обсуждали, но, насколько я знаю Эвелин, вероятно, она подозревает. Что же касается исполнителя — возможно, он не один. Таких, кто хочет распродажи акций «Эв косметикс», несколько. Да взять любого члена клана Кэтчемов.

— А стоит ли ей рассказывать о последнем случае? Она очень тяжело переносит химиотерапию, и я уверена, ее не стоит тревожить.

Рурк оттолкнулся от подоконника и подошел к столу. Упершись обеими ладонями в крышку, он низко наклонился и ухмыльнулся:

— Дорогая, я и думать не хочу, что она с нами сделает, если мы ей не расскажем. Эвелин даже на смертном одре захочет знать о компании абсолютно все.

Внезапно его настроение изменилось. Ухмылка превратилась в ласковую улыбку, взгляд смягчился, потеплел.

— А я говорил тебе когда-нибудь, что у тебя красивые глаза?

По спине Сары пробежали мурашки. Он стоял так близко, ее сердце подпрыгнуло. Слишком близко.

— Рурк. Я не…

— Они такие ясные и зеленые, что мужчина может в них утонуть.

Взгляд Рурка скользнул по губам Сары и задержался. Она ощущала его как прикосновение. Дыхание перехватило, но Сара не могла заставить себя отвести взгляд от голубых глаз Рурка, загоравшихся ярким огнем под тяжелыми веками. А когда голова его стала медленно опускаться, единственное, что смогла сделать Сара, — изо всех сил вцепиться в ручки кресла.