Возвращение Дауда

На сцене же Соколов наконец оторвался от своей машины и кивнул – похоже, самому себе, – затем обернулся к залу.

– Как я уже сообщил, мои исследования электропотенциальных свойств пандуссийских минералов… – он сделал паузу, поглаживая бороду и усмехаясь про себя, – назовем их для удобства соколитами, – исследования электропотенциальных свойств соколитов пришли к результатам, когда их нарезали на двадцатигранные кристаллы и подвергли сконцентрированному заряду стандартного трансформатора на ворвани, – он показал на основание машины, где светился бак – энергоисточник машины.

– Итак, у магнитов есть полюсы, названные северным и южным, но и у кристальной структуры соколитов имеются два дополнительных измерения, которые я называю восток и запад. Когда эти оси совмещены с отрицательным и положительным окончаниями электропотенциального источника, сама кристальная структура становится доступна для новых видов энергии.

Стилтон покачнулся на ногах. Он не понимал ни слова, как, впрочем, и публика. Вечер натурфилософии был ошибкой. Он станет посмешищем, его глупость в Королевской кунсткамере будет у всех на устах. Обратно на шахты, скажут они. Он искренне удивлялся, что публика еще не разбежалась.

Соколов положил два камня – «как он сказал, соколиты? Подумать только, ну и самомнение у него!» – в клешни на конце подвижных рук машины, затем мягко прижал молодого добровольца обратно к дивану.

– Постарайтесь расслабиться и закрыть глаза. Уже скоро вы увидите свою подругу, не беспокойтесь.

По публике прокатился смешок, но Стилтон снова нахмурился. Им скучно. Может, ему стоило нанять для открытия лекции каких-нибудь танцовщиц. Например, послал бы на сцену Пахтальщиц из Морли.

Молодой доброволец подчинился, поудобнее устраиваясь на диване, тогда как на другой стороне к залу впервые обернулся пожилой джентльмен, потом пожал плечами. Публика снова рассмеялась, из-за чего Соколов поднял глаза, бросив строгий взгляд на второго добровольца.

– Я не задержу вас надолго, сэр.

Снова смех.

Соколов опустил руку машины, настраивая суставы и клешню, пока сжатый соколит не оказался в шести дюймах над головой молодого добровольца. Отойдя с довольным видом, Соколов перешел к другому дивану и повторил те же действия. Затем хлопнул в ладоши и вернулся к машине.

– Теперь мне потребуется помощь третьего добровольца, – он обернулся к кулисам. – Могу я просить обрадовать нас своим присутствием щедрого хозяина, мистера Арамиса Стилтона?

Стилтон подскочил, как от удара током. Его? Соколов рассмеялся и ободряюще его поманил.

Он об этом не предупреждал. Ему нужна помощь? Стилтон покачал головой, щеки заколыхались.

А пошло оно все.

Стилтон вышел на сцену, помахав в ответ на аплодисменты, очень стараясь идти прямо к Соколову. Когда он подошел к машине, то заметил, что невольно задерживает дыхание, и выпустил его с шумным выдохом. Если Соколов что-то и заметил, то не обратил внимания. Вместо этого натурфилософ достал из внутреннего кармана стопку тонких карточек. Стилтон нахмурился, взяв их в руки и расправив веером. Их было не больше дюжины: каждая карточка шесть на три дюйма, одна сторона чистая, а на второй напечатана серия символов – квадрат, пятиконечная звезда, очертания рыбы, бокал вина. Стилтон просмотрел их, не понимая, что держит в руках.

– Я обнаружил, что когда кристаллы заряжены и совмещены с полюсами электропотенциала, – сказал Соколов, снова обращаясь к публике, – то они излучают собственное электропотенциальное поле, которое воздействует на поля вокруг – и для демонстрации мы воспользуемся полем самого человеческого разума. Заряженный кристалл совместит полюса разума со своими собственными, – он обернулся к Стилтону. – Мистер Стилтон, будьте добры, выберите карту.

Стилтон скуксился и сосредоточился; пальцы вдруг стали слишком толстыми и непослушными. Он умудрился вытащить карточку до того, как вся колода выскользнула из рук. Стилтон почувствовал, как зарделся.

– А теперь, – сказал Соколов, – прошу показать карту публике.

Стилтон подошел к софитам и поднял карту. Зрители в первых двух рядах подались вперед, чтобы разглядеть получше, пока Стилтон прошел с одной стороны сцены к другой, а в глубине зала в темноте поблескивали несколько пар оперных очков.

– Благодарю, – сказал Соколов, подходя к машине. Он повернул три тумблера подряд, и гул машины усилился, а свечение бака с ворванью стало заметно ярче. После окончательной проверки обоих кристаллов Соколов перешел к старшему добровольцу.

– Итак, мистер Стилтон, я попрошу вас подойти к моему юному другу на другом диване и показать карты ему. Прошу убедиться, что ни я, ни мой старший друг вас не видим.

Стилтон усмехнулся и махнул рукой на машину.

– Ничего себе махина для простого салонного фокуса! – сказал он, обращаясь в основном к публике. Они рассмеялись, и Стилтон почувствовал, как гора падает с плеч. Да, вот как надо. Переманить публику на свою сторону, и тогда его простят за вечер непередаваемой скуки, организованный им же.