Прерывистый гул, который издавали широкие колеса экипажа, скользившие по мощеным улицам, сменился громким дребезжанием, когда подвеска транспортного средства начала компенсировать неровности рельефа. С вершины холма Дауд не увидел ничего, кроме освещенного луной болота – плоского, фактически ничем не примечательного пейзажа, который был покрыт не отличавшейся разнообразием приземистой растительностью и тянулся до самого горизонта. Спустя несколько миль пути по ровной прямой дороге ландшафт снова начал меняться – болотистая местность теперь то поднималась, то опускалась, экипаж качался, спускаясь в очередную долину, и чем дальше они продвигались, тем круче становились спуски. Норкросс сидел лицом к Дауду, спиной по ходу движения. Всю дорогу он молчал, и Дауд, который тоже был не в настроении разговаривать, не пытался прервать тишину. Время от времени Норкросс зевал, дважды за все время пути он доставал монокль и разглядывал Дауда, сжав губы. Его глаз, увеличенный линзой, двигался вверх-вниз. Дауд игнорировал его. В какой-то момент Норкросс наклонился вперед, выглянул в окно, затем опустился на сиденье и кивнул.
– Почти приехали, – произнес он.
Дауд подался вперед, чтобы получше разглядеть местность, но луна уже зашла, и болотный пейзаж стал почти невидим: лишь туманное свечение от боковых фонарей экипажа разливалось вокруг на несколько ярдов. Они снова начали спускаться в долину с холма, сделав петлю по его склону.
Норкросс показал в окно, и Дауд снова обернулся. На этот раз там было на что посмотреть. Резиденцией Норкросса был не просто дом, а настоящий замок, выстроенный на крутом склоне. Здание состояло из одной широкой и высокой круглой башни, увенчанной зубцами, которая вырастала из похожего на коробку массива основной постройки. Зубчатые стены местами прерывали пилоны с остроконечными башенками. Когда экипаж преодолел поворот, Дауд увидел, что дорога тянется до самого моста, который пересекает углубление в самом узком месте долины, и ведет прямо к главным воротам, снабженным опускающейся решеткой и подъемным мостом.
Все строение было освещено изнутри, каждое окно светилось, словно маяк, обозначающий уединенный островок цивилизации посреди кто знает скольких миль сельской местности.
Норкросс откинулся в кресле, сложив руки на коленях.
– Впечатляет?
Дауд отвлекся от вида из окна.
– Дом как дом.
Норкросс расхохотался и наклонился вперед, хлопнув Дауда по колену.
– Не просто дом, друг мой, – сказал он. – Это замок Моргенгаарда!
Дауд снова выглянул в окно.
– Это должно что-то значить?
– Что-то значить? Что-то значить? – Норкросс сполз в своем кресле. – О, я забыл, ты же с юга, да?
Норкросс сморщил нос от отвращения.
– Из Карнаки, наверное? Серконос, точно. Ну, я полагаю, история Островной Империи была не главным предметом во время твоего… обучения.
Дауд ничего не ответил. Норкросс нахмурился, очевидно раздосадованный отсутствием интереса, и откашлялся, прежде чем продолжить.
– Итак. Замок Моргенгаарда, да будет тебе известно, – это исторический центр власти древних королей Гристоля, которые правили до объединения Империи в результате Войны четырех корон, – проговорил Норкросс. – Итогом этого конфликта стало то, что последний король Гристоля, Финли Моргенгаард Шестой, провозгласил себя императором Островов и стал Финли Моргенгаардом Первым. Это было в тысяча шестьсот двадцать шестом году.
Дауд хмыкнул и уставился в окно, пока Норкросс бормотал что-то про династию Моргенгаардов, про то, как первый император сделал Дануолл столицей и учредил там парламент в том же году, когда был коронован, и тогда же забросил дом своих предков. Норкросс, похоже, хорошо знал его историю, и, слушая его, Дауд задавался вопросом, ко многим ли событиям этой истории приложил руку Чужой.
Экипаж подъехал к мосту, соединявшему дорогу с замком. Подавшись вперед, Дауд взглянул на огромное строение и нахмурился.
– Выглядит почти как новый.
– Замечательно, не правда ли? Когда я его нашел чуть дальше к северу отсюда, где он фактически был расположен, это были настоящие развалины. За Пулвиком, рядом с местечком под названием Грахт. Не думаю, что ты о нем слышал.
– Думаю, что нет.
Ухмылка Норкросса пропала.
– В общем, нашел я его. Конечно, на исследования ушли годы. Отбыв в Дануолл, старина Финли оставил родовое гнездо на произвол судьбы, и вскоре о нем забыли. Ты в курсе, что не многие интересуются доимперским периодом Гристоля? Такое впечатление, что мира не существовало до Войны четырех корон. Это искаженное представление, – Норкросс вздохнул и откинулся в кресле.
– Так ты что, выстроил тут копию?
Норкросс рассмеялся.
– Ты не понял. Это и есть замок Моргенгаарда. Я нашел его, установил подлинность, объявил об этом и переместил его. Кирпич за кирпичом, камень за камнем – так важнейшая историческая постройка Гристоля была перевезена прямо сюда. Я перестроил его, реконструировал, отремонтировал. О, ну и модернизировал, конечно. Это дом из моей личной коллекции. Десять лет работы, но оно того стоило. Уверен, ты согласишься со мной.