Возвращение Борна

Обедающие были возбуждены сверх всякой меры. С нервами, взвинченными до предела, они быстро и громко говорили, жестикулируя и перебивая друг друга. В иных обстоятельствах Арсенов быстро положил бы конец столь неподобающему, с его точки зрения, поведению, но сейчас не стал вмешиваться, сочтя за благо позволить своим бойцам выпустить пар. После обеда женщины принялись убирать со стола, а Арсенов повел мужчин обратно в гараж, где они привинтили к фургону исландские правительственные номера и нанесли надписи на оба его борта. Затем они выгнали фургон во двор, а вместо него загнали в гараж третью машину и раскрасили ее в фирменные цвета компании «Энергия Рейкьявика».

К тому моменту, когда работа была закончена, люди до предела вымотались и хотели спать, но, невзирая на это, Арсенов заставил их в мельчайших деталях повторить план завтрашней операции, настаивая на том, чтобы разговор шел на исландском языке. Все его девять соратников были проверенными и хорошо зарекомендовавшими себя людьми. Они были сильны физически и духовно, обладали развитым интеллектом и, что, наверное, еще важнее, были бесконечно преданы своему делу. И все же ни одному из них еще не доводилось принимать участие в операции столь глобального масштаба, которая и сама оказалась бы невозможна, не располагай они NX-20. Арсенову было приятно видеть, что они обладают огромным ресурсом энергии и жизненных сил, которые помогут им скрупулезно выполнить план, сыграв роли, отведенные каждому из них.

Арсенов поблагодарил мужчин, а затем, глядя на них как на своих детей, сказал, вложив в эти слова всю свою душу:

– Ля илляха илль Аллах!

– Ля илляха илль Аллах! – хором ответили чеченцы, и глаза их горели столь сильной любовью, что Арсенов чуть не прослезился. Осознавая грандиозность стоящей перед ними задачи, они, словно прощаясь, смотрели друг на друга, как если бы хотели запечатлеть в памяти черты друзей. Что касается Арсенова, то для него эти люди были настоящей семьей, которую он привел за собой в чужую, незнакомую страну, чтобы одержать великую победу, какой его народ еще не знал. Еще никогда будущее не казалось ему столь блистательным, а осознание правоты своего дела никогда не было в нем столь прочным и всеобъемлющим. Он испытывал благодарность по отношению к товарищам за то, что они пошли за ним и сейчас находятся здесь.

Зина уже собралась идти на второй этаж, но Арсенов взял ее за руку и удержал. Остальные мужчины прошли мимо, поглядывая на них с хитрецой, и, когда миновал последний, Зина тряхнула головой и сказала:

– Нет, не сейчас. Я должна помочь им перекрасить волосы. – Арсенов отпустил ее руку, и она стала подниматься по лестнице, проговорив на прощание: – Пусть Аллах пошлет тебе мирный сон.

* * *

Не в состоянии уснуть, как это часто с ним бывало, Арсенов лежал в кровати с открытыми глазами. На второй узкой кровати спал Ахмед, храпя на всю комнату и издавая звуки, напоминающие работающую циркулярную пилу. Легкий ветерок из настежь открытого окна раздувал занавески и приятно холодил кожу Арсенова. Он смотрел в потолок и думал, как это часто случалось с ним в бессонные ночи, о Халиде Мурате и о том, как он, Арсенов, предал своего наставника и друга. Это убийство было необходимо, и все же вина за собственное вероломство продолжала глодать его. Рана в ноге, хотя и хорошо заживала, являлась постоянным напоминанием о том, что произошло в Грозном. Но, в конце концов, Халид Мурат мертв, и с этим уже ничего не поделать.

Арсенов встал, вышел из комнаты и направился вниз по лестнице. Он, как всегда, лег спать в одежде, и поэтому сейчас одеваться ему не понадобилось. Выйдя в холодную ночь, он достал из пачки сигарету и закурил. Низко над горизонтом, в усыпанном звездами небе висела раздувшаяся до невероятных размеров луна. Здесь не было деревьев, поэтому не было слышно и насекомых.

Арсенов пошел дальше, удаляясь от дома. Его бурлящий разум стал постепенно очищаться, успокаиваться. Возможно, после того, как он докурит сигарету, ему все же еще удастся перехватить пару часов крепкого сна перед тем, как в половине четвертого встретиться со Спалко на борту его шхуны.

Арсенов уже собрался возвращаться в дом, как вдруг до его слуха донеслись приглушенные голоса. Насторожившись, он выхватил пистолет и оглянулся. Звуки голосов, плывя в ночном воздухе, доносились из-за двух огромных булыжников, торчавших на краю обрыва, подобно рогам сказочного чудовища.

Бросив окурок на землю, Арсенов раздавил его носком ботинка и стал приближаться к валунам, приготовившись разрядить всю обойму в тех, кто за ним шпионит, кем бы они ни оказались. Однако когда он заглянул за булыжники, то не обнаружил там ни одного врага. Это была Зина, шепотом беседующая с каким-то мужчиной большого роста. Кто это был, Арсенов разобрать не мог. Хотя он не различал слов, но сразу же узнал эти нотки в голосе Зины. Впервые Арсенов услышал их тогда, когда она соблазняла его. Ее ладонь лежала на руке собеседника.