Возвращение Борна

Хан смотрел, как Борн и Аннака выбегают с аллеи, и в его зрачках отражался свет уличных фонарей. Хотя тут было слишком темно, чтобы различить черты лица, он безошибочно узнал Борна по очертаниям его фигуры и походке. Женщину, которая была с Борном, Хан даже и рассматривать не пытался – она его не интересовала. Его, как и самого Борна, гораздо больше интересовало другое: кто вызвал полицию в квартиру Ласло Молнара как раз в тот момент, когда там находился Борн. И так же как и Борна, Хана поразило удивительное сходство сценариев, по которым развивались события в усадьбе Александра Конклина в Манассасе и здесь. В обоих случаях чувствовался почерк Спалко. Разница заключалась лишь в том, что, в отличие от Манассаса, где Хан сразу же увидел человека Спалко, здесь он не встретил никого, хотя тщательно обследовал пространство в районе четырех прилегающих к дому Молнара кварталов. Так кто же вызвал полицию? Значит, на месте преступления – или где-то поблизости – должен был находиться человек, сделавший анонимный звонок в полицию после того, как Борн и женщина вошли в здание.

Хан сел во взятую напрокат машину, завел двигатель и последовал за поймавшим такси Борном. Он уехал один, а женщина продолжала идти по улице. Успев изучить повадки Борна, Хан был готов к тому, что тот станет отрываться от возможного «хвоста», менять направление движения, машины, короче, делать все, чтобы избавиться от возможной слежки.

Такси, в котором ехал Борн, остановилось на улице Фё, в четырех кварталах от великолепных будапештских бань «Кирали». Выйдя из автомобиля, Борн вошел в подъезд дома № 106/108.

Притормозив, Хан остановился на противоположной стороне улицы, одним кварталом дальше, и выключил двигатель. Он не собирался следовать за ним. В его мозгу, словно цифры на счетчике такси, мелькали имена: Алекс Конклин, Джейсон Борн, Ласло Молнар, Хасан Арсенов… И, главное, Спалко! Что связывало всех этих людей? Любая цепочка имен и событий, как бы хаотично они ни переплетались, должна иметь свою внутреннюю логику. Нужно только понять ее.

Размышляя таким образом, Хан сидел около пяти минут, и вот у подъезда дома № 106/108 затормозило еще одно такси, из которого вышла молодая женщина. Хан вытянул голову, пытаясь разглядеть ее внешность, но единственным, что ему удалось увидеть, стали пышные волосы рыжего цвета. Он продолжал ждать, наблюдая за домом. После того как в подъезд вошел Борн, в нем не загорелось ни одно окно. Это могло означать только одно: он ожидает эту женщину, а она – хозяйка квартиры. И впрямь, через минуту после того, как вошла она, на четвертом этаже зажглись сразу несколько окон.

Теперь, зная, где они находятся, Хан решил расслабиться и помедитировать, но после полутора часов бесплодных усилий очистить свой рассудок сдался и оставил эти попытки. В темноте его ладонь сомкнулась вокруг маленькой фигурки Будды, и буквально через несколько секунд он уже погрузился в глубокий сон, а оказавшись там, немедленно, камнем, провалился в нижний мир, где обитал его ночной кошмар.

Глубокая, синяя толща воды находится в постоянном движении, кружась, словно живое, сильное и очень злобное существо. Он изо всех сил пытается пробиться к поверхности, гребя руками с такой силой, что кости трещат в суставах. Но, несмотря на все усилия, он продолжает тонуть, опускается все ниже и ниже, затягиваемый в черную глубину веревкой, привязанной к лодыжке. От нехватки кислорода легкие уже горят. Ему хочется сделать вдох, но он знает, что стоит ему открыть рот, как вода ворвется в грудь и настанет конец.