Возвращение Арсена Люпена

– Скверно, – сказал Люпен. – Это Найденыш и Толстяк. Они обогнали меня. Вдруг вблизи дома, в стороне, послышался резкий звук свистка.

Неужели это остальные? И откуда они будут нападать – из сада или со двора? Услышав сигнал, двое влезли в окно и исчезли.

Люпен подпрыгнул, поднялся на балкон и вошел в комнату. По звуку шагов он догадался, что нападавшие прошли в сад.

– Слава богу, там Шароле с сыном, можно быть спокойным!

Он поднялся по лестнице и быстро вошел в комнату госпожи Кессельбах. При свете ночника он увидел Долорес, лежавшую на диване в состоянии, близком к обмороку. Он бросился к ней, приподнял и заставил ее отвечать:

– Послушайте, Шароле?.. Его сын?.. Где они?

– Как где? Ушли.

– Как ушли?

– Вы мне прислали телеграмму час тому назад… по телефону… Люпен схватил голубой листок, лежавший рядом с ней, и прочел:

ОТОШЛИТЕ НЕМЕДЛЕННО ШАРОЛЕ С СЫНОМ… И ВСЕХ МОИХ ПОМОЩНИКОВ, Я ИХ ОЖИДАЮ В «ГРАНД-ОТЕЛЕ». НЕ БОЙТЕСЬ НИЧЕГО.

– Проклятие! И вы этому поверили? А ваши слуги?

– Ушли.

Он подошел к окну и увидал, что трое из шайки Мальрейха шли по саду. Из окна соседней комнаты, выходившего на улицу, он заметил двух других.

Он вспомнил еще про Найденыша, Толстяка и Луи Мальрейха. Последний, самый страшный, несомненно, бродит здесь, около дома.

– Однако, – пробормотал он, – дело плохо. Кажется, я пропал.

Глава седьмая Человек в черном

I

Арсен Люпен был уверен, что его заманили в ловушку. Все было очень ловко подстроено: и удаление его помощников, и исчезновение прислуги, и, наконец, даже то, что сам он очутился в доме госпожи Кессельбах. Но против него ли одного была устроена ловушка, или Мальрейх предвидел также, что в общей свалке могут погибнуть и его сообщники, которые превращались для него теперь в обузу?

Все это быстро мелькнуло в голове Люпена, но раздумывать было некогда. Надо было защитить Долорес.

Он вернулся в комнату, где лежала Долорес. Внизу был слышен шум. Быстро заперев дверь двойным поворотом ключа, он подошел к Долорес, которая плакала, вся дрожа от страха.

– У вас хватит сил? Мы сейчас на втором этаже… Я могу помочь вам спуститься на простынях из окна.

– О, нет, нет, не покидайте меня… я боюсь… я совсем ослабела… они убьют меня… защитите…

Он взял ее на руки, отнес в соседнюю комнату и, наклонившись к ней, сказал:

– Лежите тихо и будьте спокойны. Обещаю вам, что, пока я жив, ни один из них не дотронется до вас.

Дверь первой комнаты трещала под натиском нападавших.

Долорес вскрикнула, цепляясь за него:

– Вот они… вот… они убьют вас… вы один…

Он горячо возразил ей:

– Я не один… вы здесь… вы!

Она сказала еще что-то неясным шепотом и, ослабев окончательно, упала без чувств. Он нагнулся к ней и смотрел на нее, потом нежно поцеловал ее волосы, вернулся в первую комнату, плотно закрыл за собою дверь и зажег электричество.

– Одну минуту, ребята! – закричал он. – Вы, должно быть, очень спешите умереть? Разве вы не знаете, что Люпен здесь? Осторожно!

Говоря это, он раздвинул ширму, поставил ее около софы, где только что лежала Долорес, и положил там несколько платьев и плед.

Дверь готова была сломаться под усилиями нападавших. – Ну вот! Сейчас! Вы готовы? Ну, первому из вас…

Он быстро повернул ключ, отодвинул задвижку и открыл дверь.

Они ворвались в комнату и остановились.

Посреди освещенной комнаты стоял Люпен. В руках он держал толстую пачку денег.

– Три тысячи франков премии каждому из вас, если отправите Люпена к праотцам. Так вам обещали? Ну вот, здесь по шесть тысяч каждому.

Он разложил на столе около входа семь пачек по шесть тысяч франков.

– Рассказывай сказки! – проговорил Старьевщик. – Он хочет выиграть время. Стреляйте в него!

Он поднял руку, но товарищи его остановили.

Люпен продолжал:

– Ведь это не меняет ваших намерений. Вы пришли сюда, чтобы похитить госпожу Кессельбах и завладеть ее драгоценностями. Да я буду считать себя самым последним из людей, если помешаю вашим планам!

– Так что же ты хочешь? – грубо спросил Старьевщик.

– А, Старьевщик, я вижу, ты начинаешь прислушиваться к тому, что я говорю! Подойди ближе, мой милый… Да входите все… Чего вы боитесь? Я совершенно один. Будьте, деточки, похрабрее…

Они вошли в комнату, растерянные и сбитые с толку.

– Закрой дверь, Старьевщик… вот так удобнее… Спасибо, милый… Ага, я вижу, деньги исчезли. Значит, вы согласны. Так ведь делается между порядочными людьми?

– А что потом?

– Потом, раз мы теперь товарищи…

– Товарищи?

– Да конечно же! Ведь вы взяли мои деньги, значит, мы работаем вместе, вместе похитим госпожу Кессельбах и вместе возьмем ее бриллианты.

– Без тебя обойдемся!

– Нет, не обойдетесь.

– Почему?

– Потому что вы не знаете, где спрятаны бриллианты, а я знаю.

– Найдем.

– Завтра, а не сегодня ночью.

– Так скажи, что тебе надо?

– Разделить бриллианты.

– Так отчего же ты их не взял, раз ты знаешь, где они?

– Одному никак не открыть. Есть какой-то секрет… Вы здесь, и я воспользуюсь вашей помощью.

Старьевщик стоял в нерешительности.