Возвращение

Кивнув, чтобы Конопатая вышла, Наташа присела на прихваченную из кухни низкую скамеечку, водрузив мужскую ступню на свои колени.

— Элементарно, Ватсон, — вздохнула она, сразу увидев причину тяжёлой болезненной походки управляющего. — Плоскостопие правой стопы.

— Что? — нервно сглотнул мужчина, дёрнув ногой.

— Что-что… Безобразие! — воскликнула она, ощупывая голень и пятку больше для вида, роясь в памяти, пытаясь выудить, что она когда-либо читала или слышала о плоскостопии. Если она не ошибается, то есть врождённое и приобретённое. Но здесь, судя по всему — приобретённое. Хотя, откуда она может об этом знать? — Перелома стопы в этом месте не было? — Надавливала на подошву.

— Нет.

— Как давно вас беспокоят боли в ноге?

— Давно. Как приехал сюда.

— Много времени проводите на ногах. Верно? — Могла и не спрашивать. Задумалась. Попробовать массаж? Улучшает кровоснабжение, стимулирует рефлекторные точки, усиливает защиту организма. В данном случае он не повредит. — Хорошо. Будем делать растирание.

Корбл не спешил вырваться из цепких женских рук. Прикосновения Умертвия показались ласковыми и успокаивающими. Её ладони плавно перемещались по стопе, голени, поднимаясь к колену, вызывая приятную дрожь. Ему даже показалось, что она пойдёт выше, и он напрягся в волнующем ожидании. Но тёплые руки компаньонки баронессы, огладив колено, заскользили вниз. Это казалось таким несправедливым.

— Нужно делать массаж… растирание спины.

— Что? — очнулся мужчина, успевший расслабиться и даже задремать. Спохватился: — Спины? Зачем спины?

— Потому что так нужно. И следует обратиться к ведунье… У вас ведь есть ведунья в Хаденхайме, герр Уц?.. Она даст траву для ножных ванночек. Пока можно начать с солевых. И следует носить обувь из хорошей мягкой кожаной обуви. Слышите меня? — Заглянула в его осоловевшие глаза. — И сделать невысокий каблучок. Увидите, походка станет легче. Позовёте своего сапожника, я ему подскажу, как сделать каблук. — Похлопала по икре мужчины, разминая, расслабляя напрягшиеся мышцы.

Гоблин застонал от удовольствия:

— Умертвие… Тьфу, вот прицепилось… Руки у тебя колдовские.

На звук хлопнувшей позади двери, Наташа обернулась.

Кот, лениво подняв голову, коротко хрипло мяукнул и вернулся в исходное положение, прикрыв глаза.

Элли, замерев, уставилась на Корбла и женщину, сидящую у его ног.

— Пришла… — протянул он, не меняя позы. — Стань, чтобы я тебя хорошо видел. — Кивнул перед собой.

Девушка, протяжно тяжело выдохнув, беспрекословно подчинилась.

Пфальцграфиня, подхватив полотенце, передала его мужчине, опуская больную ногу на меховой коврик. Молча встала, собираясь уйти.

— Останься, — коротко бросил ей герр Уц.

Он сопел, вытирая покрасневшие ступни, не спеша натягивал шерстяные носки, обувался, осторожно пристукивая подошвами сапог о пол, и искоса поглядывал на притихшую младшую сестру.

Та, опустив голову, потупив потухший взор, теребила конец тёмно-русой длинной косы.

— Ну? — управляющий, хлопнув по коленям, поднялся со стула.

— Не понимаю, зачем вы меня звали, — пожала плечом девушка и подняла на брата полные непонимания и удивления глаза.

— Понятно, — вздохнул он, — значит, покаяния я не дождусь.

— О чём вы? К малышам я не заходила, господина барона и Тэрэсию не видела вовсе. Всё утро проспала в своём покое. А что-то случилось? — Последнюю фразу она произнесла настороженно и участливо. Вот скажи ей сейчас, что в замке пожар, тут же бросится к колодцу за водой.

— Элли, — Корбл, выпрямив спину и по обыкновению заложив за неё руки, встал перед сестрой, — знаешь ли ты, что главное в этом поместье?

— Высокие крепостные стены? — Пальцы путались в распущенных прядях косы.

Мужчина стоял перед ней, словно несокрушимая каменная башня той самой стены.

— Чтобы сена на зиму хватило? — Метнула на него настороженный взор. Молчание старшего брата, как всегда, не обещало ничего хорошего. — Новорожденные? — Лучезарная улыбка заискрилась на её порозовевшем личике.

В покое повисла гнетущая пауза.

Томас, выгнув спину и потянувшись, уселся на край стола, с любопытством наблюдая за людьми.

Наташа, стоя в стороне, сцепив руки под животом, не понимала, зачем она здесь. Нарастающее напряжение било по нервам. Она ждала всплеска мужских эмоций и приготовилась броситься на защиту девушки, если Гоблин посмеет поднять на неё руку.

Нет, Герр Уц не стал кричать и топать ногами. Он, подойдя вплотную к проказнице и уставившись в её лицо немигающим взором, своим обычным ровным голосом нравоучительно изрёк:

— Главное в поместье — это порядок.