Возвращение

– Мне очень нравился ваш дедушка, – призналась она. – Он всегда… ну… заботился обо мне. Заботился по-настоящему, безо всякой причины. Я безумно расстроилась, когда он умер… Словно потеряла единственного человека во всем Нью-Берне, которому могла доверять. Я ведь пришла на похороны…

– Правда? – удивился я. – Не помню тебя там.

– Я держалась поодаль, – объяснила Келли. – А когда все разошлись, немного постояла у могилы, поблагодарила его и пообещала присматривать за пчелами.

– Дедушка тоже тебя любил, – с улыбкой сказал я.

Келли притихла. Тогда я достал из кармана телефон и положил рядом с ней на койку. Девушка на него смотрела, но не взяла.

– Может, все-таки позвонишь родителям? – предложил я.

– Это… обязательно? – пролепетала Келли.

– Нет, – успокоил я. – Я не стану тебя заставлять. Но тут одно из двух: либо ты поговоришь с ними по телефону, либо к ним в дверь постучится полиция и наверняка их напугает.

– И полиция им все расскажет? Даже если я против?

– Да.

– Значит, выбора у меня нет?

– Выбор есть всегда. Но позвонишь ты или нет, они все равно сюда приедут. В любом случае ты с ними встретишься.

– А если они и теперь меня ненавидят? – спросила Келли, нервно теребя одеяло.

– Они и тогда вряд ли тебя ненавидели. Просто, как и ты, пытались совладать с горем. У всех по-разному.

– А вы останетесь? Вдруг они захотят поговорить с вами? Вы их успокоите, если они начнут кричать и сходить с ума? – засыпала меня вопросами девушка. – Может, и завтра придете?

– Конечно!

– А еще вы… – Келли закусила губу, – вы не поможете мне кое с чем? – Она машинально накрутила спутанный локон на палец. – Не купите для меня кое-что в аптечном магазине? А то я ужасно выгляжу.

– Что нужно купить?

– Ну, в общем… косметику. Плюс расческу, гель для умывания, крем для рук, – перечислила она, брезгливо разглядывая заусенцы на пальцах.

Кивнув, я вбил весь список в телефон.

– Что-нибудь еще?

– Нет, – помотала головой она. – Теперь пора звонить, да?

– Пожалуй, – кивнул я. – Но сперва хочу тебе кое-что сказать.

– Что же?

– Ты – молодчина, Келли.

Глава 21

Я оставался в палате, пока Келли разговаривала с родителями. Они, само собой, были в шоке и безумно обрадовались, услышав голос дочери. На смену изумленным возгласам и радостным всхлипам пришла бесконечная вереница вопросов, на многие из которых Келли пообещала ответить при встрече. Затем она протянула телефон мне. Представившись, я рассказал о ее диагнозе и прогнозах, и облегчение в голосах родителей сменилось ужасом. Я пообещал, что местные врачи посвятят их во все тонкости терапии, и настоятельно попросил приехать как можно скорее, чтобы обсудить все варианты лечения.

Потом я позвонил в Хелен мистеру Робертсону и попросил уведомить ДБР и полицию Декейтера о том, что Келли нашлась и ее родители вышли на связь. Прощаясь, Робертсон попросил держать его в курсе насчет здоровья девушки, и я – с ее разрешения – согласился.

Я оставался с Келли до вечера. Порой она пускалась в рассказы о тех днях, когда Роджер еще был жив, вспоминала свои нехитрые подростковые радости. Плотину, которую она усердно возводила целый год, избегая людей и скрывая правду, вдруг смыло бурлящим потоком ностальгии по прежним временам. Она болтала обо всем: о соревнованиях по волейболу и о забавных привычках своего лабрадора; назвала мне любимых учителей и мальчика, с которым недолго встречалась. Несколько часов подряд она в деталях рассказывала о прошлой жизни – на удивление, самой обычной. Я поневоле восхитился, какой храброй и независимой девушку сделал побег из дома, ведь мирные, монотонные будни в кругу семьи не могли подготовить ее к трудностям, ожидавшим впереди.

Я по-прежнему был в палате, когда пришла на обход доктор Ноблз. Она молча выслушала признание Келли. Потупив взгляд и скрутив уголок простыни в жгут, девушка извинилась за ложь. Доктор Ноблз погладила ее по руке:

– Главное – поправляйся.

Я знал, что родители Келли собираются ехать всю ночь и прибудут в больницу рано утром. Девушка снова попросила меня присутствовать, и я пообещал, что побуду с ней, сколько потребуется. За окном сгустились сумерки. Я спросил, хочет ли Келли, чтобы я остался. Девушка помотала головой.

– Я устала, – призналась она и откинулась на подушки. – Не беспокойтесь, я в норме.

На этот раз я ей поверил.

Домой я вернулся выжатым как лимон. Позвонил Натали, но услышал лишь автоответчик. Я оставил ей короткое сообщение, что родственники Келли приедут утром – вдруг она захочет с ними побеседовать? – и сообщил о разговоре с мистером Робертсоном. После этого рухнул на кровать и заснул беспробудным сном.

* * *

На следующее утро по дороге в больницу я завернул в аптечный магазинчик. Посоветовавшись с продавщицей, я потратил круглую сумму на косметику, щетку для волос и зеркальце. Вручив покупки Келли, я заметил, что она нервничает: накручивает на палец волосы, комкает простыни.

– Как спалось? – поинтересовался я, усаживаясь возле койки.

– Я не спала, – вздохнула Келли. – Всю ночь глядела в потолок.

– Сегодня важный день для всей твоей семьи.