Возвращение

Коридорный удалился сразу же, как только я поблагодарила его и дала на чай. Я принялась осматривать комнату. Она была оформлена в желто-белых тонах, устлана толстыми коврами и богато задрапирована. На окнах висели роскошные шторы из дамасского шелка. Рядом с входной дверью находился бар, крошечная кухня, маленькая ниша с обеденным столом, а напротив стоял огромный письменный стол с мраморной крышкой. За таким столом можно было сотворить только что-нибудь действительно великое: например, подписать чек на четыреста тысяч долларов…

Рядом с этой комнатой располагалась спальня, обставленная ярко и жизнерадостно: мебель в провансальском стиле, обои с мелким растительным узором и огромный букет свежих цветов. Какая роскошь… А ванная-то, ванная! Это была просто мечта. Все из французского фарфора, мрамора и бронзы. Полотенца толщиной в семь дюймов, ванна глубиной в три фута. И, наконец, туалет, выглядевший словно будуар французской королевы.

– Сэм, нравится тебе здесь? – спросила я с улыбкой удовлетворенного людоеда.

– Нет. Я хочу в Сан-Франциско. – По ее щекам скатились две огромных слезы, и я застыла на месте. Бедная Сэм…

– Ох, моя радость… Я знаю… Я тоже. Мы скоро вернемся. Когда-нибудь. Это было бы просто чудесно. Там ты пойдешь в школу, и… – беспомощно залепетала я, испытывая непреодолимое желание вернуться. Сэм чувствовала, что ее предали.

– Можно мне лечь с тобой?

– Конечно, моя радость. Конечно. Давай ложиться. Поесть не хочешь? – Она покачала головой и плюхнулась на край кровати, все еще прижимая к себе плюшевого мишку. Само отчаяние. – Молока с печеньем… – Может, это отвлечет ее.

Подняв бежевый телефон обтекаемой формы, я обнаружила под ним список гостиничных телефонов, набрала нужные номера и заказала молоко с печеньем для Сэм и полбутылки шампанского для себя. Шелковое платье еще на Золушке. Бал не кончился.

Когда в номер доставили огромный поднос, накрытый розовой льняной салфеткой, Сэм сидела у меня на коленях. Она принялась потягивать молоко и грызть печенье, а я тем временем смаковала шампанское. Сцена была потрясающая.

– Пора спать, любовь моя. – Сонно кивнув, она позволила раздеть себя и юркнула под одеяло.

– Мы скоро вернемся?

– Скоро, моя дорогая… Посмотрим. – Опустившиеся было веки тут же поднялись, и Сэм бросила на меня пронизывающий взгляд.

– Завтра утром напишу письмо дяде Крицу. Обязательно!

– Хорошая мысль, Сэм. А теперь пора спать. Приятных снов.

Глаза ее вновь закрылись, на сей раз окончательно, и я улыбнулась, глядя на крохотное существо, лежащее в громадной кровати. Завтра она напишет Крису большущими, кривыми, неумелыми буквами. Только ему.

Я выключила свет и отправилась в гостиную с бокалом шампанского в руке, вспоминая спящую Саманту… и Криса.

Прощание в сан-францисском аэропорту состоялось тысячу лет назад. Калифорния была всего лишь сном… Глядя на лежащий у моих ног город-дракон, я задумалась, суждено ли мне когда-нибудь вернуться в Калифорнию? И хочу ли я этого? За какой-то час Нью-Йорк полностью околдовал меня. Я завоевала другие миры, настало время завоевать свой собственный. Захотелось посоперничать с самым могучим городом планеты и положить его на лопатки, чего бы это ни стоило.

Глава 14

– Доброе утро, мадемуазель. Как изволили почивать? – Впервые в жизни я проснулась раньше Сэм.

– Ничего, – ответила слегка сбитая с толку, полусонная Сэм.

– Мы в отеле. Вспомнила?

– Знаю. Я буду писать дяде Крицу. – Этого она тоже не забыла.

– Хорошо. Но сегодня у нас много дел в городе. Поэтому вставай поскорее.

Я взялась за телефон и первым делом поговорила со своими квартиросъемщиками, чтобы удостовериться, что они съедут вовремя, а потом обзвонила несколько школ. Учебный год только начался, но по нью-йоркским меркам мы должны были подать заявление еще год назад. Очень плохо. Однако я была уверена, что кто-нибудь обязательно нас примет, и оказалась права. Неподалеку от отеля располагалось нечто вполне подходящее, и я договорилась зайти туда вместе с Сэм после полудня.

Кроме того, я наняла для Сэм беби-ситтер. На время нашего проживания в отеле она должна была приходить сюда, а потом – к нам на квартиру.

Но главной проблемой были поиски работы. Я совсем не была уверена, что ее удастся найти. За время моего отсутствия в Нью-Йорке ввели режим жесткой экономии, и безработные среди нашего брата попадались на каждом шагу. Мой опыт ограничивался сотрудничеством с рекламными агентствами журналов, а, по слухам, как раз с этим сейчас было туго, да и связи я потеряла. До отъезда я работала в журнале «Декор», но надежды снова пробиться туда почти не было. Конечно, можно было перебиваться случайными заказами, как в Калифорнии, но я знала, что в Нью-Йорке на этот заработок прожить невозможно. Слишком дорого стоила здесь жизнь. Так что «Декор» оставался моей последней надеждой. По крайней мере хоть какой-то зацепкой. Может быть, главный редактор Энгус Олдридж что-нибудь придумает или посоветует, куда обратиться. Во всяком случае, я ничего не теряю.