Возвращение

– Значит, я был прав. Самое время обратиться к врачу. У моей сестры было что-то в этом роде, но она год не обращала на это внимания. Кончилось тем, что она попала в больницу с прободением язвы. С такими вещами не шутят.

– Да уж… А сейчас с ней все в порядке?

– Да. Ее вылечили, так что не беспокойся. Мотай на ус. – Ага… Намотаю… – Прежде чем мы вернемся в Болинас, я бы хотел показать тебе свою квартиру. Может, до вашего переезда придется что-нибудь переделать. Комнату Сэм пришлось обставить заново. Надеюсь, тебе понравится.

Он выглядел непривычно застенчивым, и я невольно улыбнулась. Все шло к тому, что мы вот-вот поженимся. Надо же, как он заботится о доме…

– Я сказал хозяину дачи, что мы уедем первого сентября. Он ответил, что в это время сдать дом с мебелью пара пустяков, и у меня отлегло от сердца. Его ведь не предупредили заранее. – Действительно, мы ждали до последнего, но все было давно решено. .. – Яне мог больше тянуть.

Крис наклонился и поцеловал меня. Дальнейший путь прошел нормально. Мы болтали и слегка пошучивали. Я чувствовала себя вполне сносно, и время прошло незаметно.

Он высадил меня у больницы Фицхью на Юнион-сквер. До назначенного времени оставалось еще полчаса, и я решила зайти в магазин Мэгнина, расположенный на углу.

Рядом с дверью стоял мим, забавно скопировавший мою походку. За порогом ожидала волшебная страна красивых вещей и дорогих мехов. Справа от входа была секция мужской одежды, и я чуть было не зашла туда, но вовремя одумалась. Крис бы ни за что не надел вещь от Мэгнина. Все его окружение щеголяло в парусине.

Я усмехнулась и прошла дальше, пробираясь сквозь ряды с женскими свитерами.

Через двадцать минут я вышла, облаченная в красный свитер и благоухающая новыми духами. Надо же было поднять себе настроение. Врачи никогда не говорят ничего хорошего.

Посмотрев на табло, я быстро нашла того, кто был мне нужен. Говард Хаас, доктор медицины, кабинет 312. Все здание занимали врачи, и казалось, что можно войти в любую дверь – ошибки не будет. Но у меня было направление к доктору Хаасу. Когда мы уезжали из Нью-Йорка, мой доктор рекомендовал обратиться именно к нему.

Я назвала сестре свое имя и села на скамью, рядом с шестью-семью другими посетителями. Журналы казались скучными, воздух – спертым, запах новых духов – тошнотворным. Я начинала нервничать.

– Прошу вас, миссис Форрестер… – Ожидание оказалось недолгим.

Вслед за сестрой я вошла в тяжелую дубовую дверь. Интерьер кабинета был ужасно старомодным. И я ожидала увидеть лысого старикашку в пенсне. Но все оказалось не так. Этот голубоглазый седоватый мужчина выглядел лет на сорок пять и, судя по всему, неплохо играл в теннис. Он с улыбкой пожал мне руку.

– Не присядете ли, миссис Форрестер? Очень хотелось отказаться, но выбора не было.

– Спасибо, – ответила я, словно школьница, которую вызвали к директору.

Для начала расскажите немного о себе, а потом изложите, в чем проблема. Если это действительно проблема. – Он снова улыбнулся, и я принялась выкладывать ему мельчайшие житейские подробности. Что в семь лет мне удалили миндалины, что в детстве у меня часто болели уши, что у меня есть дочка и тому подобное. – Что ж, все нормально. А почему вы решили обратиться к врачу?

Я рассказала ему про головокружения, тошноту, приступы рвоты. Он лишь безмолвно кивал в ответ. Казалось, эти симптомы не произвели на доктора никакого впечатления.

– Когда у вас были последние месячные?

– Месячные? – удивилась я. – Несколько недель назад… кажется… – У меня похолодело в животе.

– Кажется? Значит, вы не уверены? – Он посмотрел на меня как на набитую дуру.

– Нет, уверена, но они продолжались всего несколько часов.

– Такого раньше не случалось?

– Нет.

Его тон рассмешил бы меня, если бы я могла заставить себя улыбнуться. Доктор Хаас говорил со мной, как с умственно отсталой, выговаривая слова нарочито медленно и неторопливо.

– А как было в предыдущий раз?

– Точно так же. Но я думала, что это от переезда на новое место, от нервов или чего-нибудь еще в том же роде… – Детский лепет.

– Вы ничего не напутали?

– Нет… – Я едва не добавил а «сэр», но вовремя спохватилась. Он заставил меня испытать чувство покорности судьбе. И страх.

– А грудь не пополнела?

Ничего подобного я не заметила и не преминула об этом сообщить.

– Ну что ж, давайте посмотрим. – Он снова ослепительно улыбнулся, и я начала молиться, хотя было уже поздновато. Словно студентка, пришедшая на экзамен, не зная ни одного билета, но надеясь проскочить «на авось».

Доктор Хаас посмотрел и, конечно, увидел. Два месяца беременности. Может, два с половиной.

– Поздравляю, миссис Форрестер. – Поздравляю?.. – В марте у вас будет ребенок. Мы, конечно, проделаем тест, но сомнений никаких. Вы беременны.

Поздравляю? Господи, хоть бы он не улыбался!

– Но я не… Это… Ох… Спасибо, доктор.

Я рассказала ему про удаление миндалин, но забыла сообщить, что больше не замужем. Поздравляю. Идиотка.