Возвращение

Спустя некоторое время мы приступили к музыке, и некоторые люди пустились в пьяный пляс, размахивая ногами и руками в разные стороны. Приятно видеть, как под твою музыку совершаются движения, а не захоронение побледневшего тела. Я старался как мог, пыхтел, надувал щеки, выдавливая звуки. Не успев обзавестись собственным инструментом, мне приходилось играть на той трубе, которую мне одолжили коллеги, а получалось это, скажу я вам, весьма тяжело. Губы, словно не желали принимать участие в этом сомнительном мероприятии, превращая звуки трубы в никчемный рваный мотив.

Так или иначе гости остались довольны. Нам, само собой, приходилось делать перерывы, чтобы перевести дух, пропустить по стаканчику и просто выкурить сигарету. Наш маленький оркестр отходил в сторону, практически в самый конец зала и старался привлекать к себе как можно меньше внимания. Однако некоторых из нас умудрялись приглашать на танец изрядно подвыпившие пожилые женщины. Но, так как это всё приходилось для нас частью работы, мы, стиснув зубы, терпели и шли на всяческие уступки.

Играл старый патефон; весьма приятная, слегка печальная песня, с оттенком ностальгии. Мне казалось, что я ее уже где-то слышал. Я танцевал, чуть приобняв за талию женщину, одетую в платье в белый горох. Она положила голову мне на грудь и дышала так размеренно, что могло показаться, будто бы ее одолел сон. Кто-то из гостей взорвал хлопушку, и большое количество конфетти, подобно самому настоящему снегу обрушивалось на нас с потолка. Словно под дождем, я разглядел девушку, лет восемнадцати, стройную, стоявшую напротив и наблюдающую за моим корявым танцем.

Это была Сагита.

Она улыбнулась, поправив прическу. За все это время, что я ее не видел, девушка преобразилась и стала настоящей красавицей. Волосы аккуратно падали ей на плечи, а губы были накрашены алой помадой. Поначалу мне даже показалось, что это была кровь. Сагита подняла взгляд вверх и тихонько смеялась, радуясь тому, как серебристое конфетти облизывает ее щеки.

Я не мог сдержать своего изумления. Словно из сна, из самых дальних уголков памяти вырвался этот приятный глазам образ и вернул меня в мир живых. Попросив прощения у своей партнёрши по танцу, я оставил ее и не спеша приблизился к Сагите. Так мы и стояли какое-то время, смотрели друг на друга, любовались. На ней было черное платье, с повязанным на шею платком. Она продолжала улыбаться, отчего мне стало как-то не по себе.

– Привет, – только и смог выдавить из себя я.

– Привет Том, – передразнила меня она, и мы обнялись.

Потом, отойдя в сторону, мы взяли в руки по бокалу шампанского и продолжили разговор.

– Тебе разве можно его пить? – решил я по старой памяти сыграть роль заботливого взрослого.

– Брось. Я уже взрослая. – Она засмеялась.

Мне было странно слышать ее смех, видеть ее лицо, чувствовать запах ее духов. -

– Как твои дела, Том? Чем занимаешься? Почему так долго не писал мне?

– Хм, ну не знаю даже. Времени как-то не было. – Я смущенно почесал затылок. – Не знал, о чем тебе рассказать.

– Рассказал бы о себе.

– Да, это не интересно. Как Жанна?

– Чудесно. Рисует. Она теперь кажется намного счастливее.

– Она всё так же, с этим, ну с усиками…

– Ага. Все с ним же.

– Понятно. – Я отхлебнул шампанского. – А что ты тут делаешь?

– Это свадьба моей преподавательницы по танцам. Мисс Хилл. Здесь вся наша труппа. – Она указала в сторону небольшого отряда стройных девушек, сидящих за одном из столиков и поедающих салат. – Не ожидала тебя здесь увидеть.

– Так всегда и бывает.

– А где ты теперь живешь?

– Снимаю квартиру, над булочной, на Хэвир-стрит.

– Далековато. Я не бываю в тех краях.

– Ну а ты? Ты как поживаешь?

– Я теперь живу в пансионате для девочек. Съехала от Жанны примерно месяца три назад. У меня всё хорошо, часто выступаем в различных танцевальных постановках, выезжали пару раз в другие города.

– Это здорово! Рад за тебя. – Я осушил свой бокал и поставил его на столик.

– А ты тоже теперь связан со сценой, как я погляжу, – она улыбнулась, указывая мне на моих товарищей, которые махали мне руками, указывая на то, что пришло время продолжать выступление.

– Ну, сцена – это, скорее, побочный эффект…

Я виновато улыбнулся, после чего растворился в танцующей толпе и через пару минут уже вовсю трубил, вместе со своими партнерами.

Вечер закончился массовой дракой. Какой-то пьяный увалень попытался поцеловать невесту, за что получил в морду от сидящего рядом отца. И дальше всё как по сценарию. Опрокинули стол, свадебный торт полетел в толпу зевак, ну а мы продолжали играть музыку, стараясь не обращать на всё это никакого внимания.

А когда все закончилось, я заметил, как Сагита выходит из туалета, поправляя свое платье. Следом за ней вышел какой-то парень, среднего телосложения, со странной прической. В душе у меня что-то кольнуло, и живот скрутило так сильно, что я даже умудрился издать болезненный крик. К счастью, никто этого не заметил. Девочка выросла, и мне почему-то было странно осознавать это. Словно я был как-то причастен к проявлению ее вульгарного характера.