Возвращение

Мисс Палет отошла от меня на несколько метров. Сжимая в руке кладчик, она всматривалась в даль. В деревья, которые были усыпаны роскошным белым золотом. На фоне всего этого великолепия ее черная фигура казалась чем-то дьявольским и в то же время таким нереальным.

– Откуда вы узнали про это место? – вдруг спросила она.

– Моя племянница рассказывала мне о нем. Здесь одинаково хорошо и летом, и зимой.

– А здесь кто-нибудь живет?

– Не знаю. Возможно, фермеры. – Я выдохнул из легких дым. – Скорее всего, только они и живут. А что?

– Просто здесь так тихо.

Мы просто брели вдоль бескрайнего луга. Ее темная фигура находилась передо мной, как маятник, на который я без проблем мог ориентироваться. Ноги успели промокнуть от этого вязкого, приятного снега, но эта проблема не помешала мне продолжить путешествие.

Через некоторое время мисс Палет обернулась в мою сторону, и на ее лице я смог разглядеть чуть заметную улыбку. Женщина рождалась заново.

Вернувшись домой, мы сели пить чай. Все так же молча, все так же тихо. Иногда я рассказывал какие-то истории из своей военной жизни, они были незначительными, но ей эти россказни приносили радость. Не знаю, какие именно чувства мы испытывали друг к другу, но это точно было нечто большее, чем простое общение.

Поздно ночью женщина пригласила меня к себе, в комнату. В полумраке ее силуэт казался нереальным. Она стояла абсолютно голая, готовая принять мужчину. Все это напоминало мне кинокартину, действия в которой были настолько предсказуемы, что становилось скучно. Странно, но я предвидел подобный исход наших взаимоотношений. Люди, находящиеся в запертом пространстве, нужны друг другу гораздо больше, нежели вне его стен. Я обнял ее, поцеловал холодную, но изящную шею, после чего мы занялись любовью.

– Мне было странно видеть тебя при дневном свете, – сообщил ей я.

– Сама не знаю, как умудрилась согласиться на это. – Она лежала на моем плече, и я чувствовал ее дыхание. – Иногда мне кажется, что люди вокруг меня всего лишь плод воображения. Выдуманные, с разной внешностью, веселые или грустные. Среди них так просто потеряться, стать невидимой. Но иногда мне кажется, что я устаю от такой жизни. От этих серых стен, от этих звуков черно-белых клавиш, от всего. Хочется вернуться назад, к себе прежней, вспомнить себя настоящую и улыбаться. – Она посмотрела на меня. – Скажи – это возможно?

– Не знаю. Я сам уже слишком давно нахожусь здесь.

На следующий день, придя с работы, я застал мисс Палет вновь одетой в свое траурное платье. Она прикрепила веревку к люстре. Напротив находился фотоаппарат со штативом. Женщина готовилась к новой фотосессии, хотя на стенах ее комнаты практически не было свободного места. Старые снимки заполонили всё пространство.

– Ты готов, Том? – спросила она меня, вставая на табуретку и просовывая голову в петлю.

Я с какой-то тоской посмотрел на нее и кивнул.

– Фотографируй быстро, а то я могу задохнуться. – Она стояла смирно.

– Неужели тебе страшно?

– Не знаю, я еще не поняла этого. – Женщина проверила на прочность веревку. – Завяжи мне руки за спиной.

Я исполнил ее просьбу.

Мисс Палет выбила стул у себя из-под ног и повисла в воздухе. Тело принялось извиваться, оно сопротивлялось безумству разума. Я наблюдал за всем этим кошмаром через объектив камеры, но так и не посмел сфотографировать.

Спустя некоторое время всё прекратилось. Обмякшее тело повисло в метре от пола. Я закурил сигарету, подходя к нему все ближе и ближе. Дотронувшись до него пальцем, я ничего не почувствовал. Просто кожаный мешок, обтянутый черной, кружевной тканью. Веревка выдержала испытание, успокоив беснующееся сознание этой госпожи.

Потом я запер дверь в ее комнату на ключ. Всё, что произошло внутри, произошло без моего участия. Меня здесь не было никогда. Жизнь отвергла мисс Палет, как уставшее тело отвергает плод, а я просто хотел спать.

За окнами гудел ночной трамвай, идущий в депо. Снег бесшумно падал на мостовую, а облака беспечно блуждали по небу, боясь спуститься на землю, к нам и стать такими же пустыми сосудами, которые требуется наполнить хоть чем-то.

Глава 3. Наваждение

1.

Тревога. Знаете, она такая непонятная. Вроде бы ты чувствуешь себя хорошо, ничего не болит, а внутри сидит коварное нечто и постоянно дает о себе знать. Свербит, поедает твои внутренности, заставляет страдать, пусть даже несильно, но все же. Это ни с чем не сравнимое, утомительное ощущение, как перед казнью, когда толпа уже собралась и исход очевиден, а разум все еще сопротивляется, старается нарисовать совершенно другую картинку, в которой нет места ужасам повседневности. Он сам себя берет в заложники и угнетает. Потом раздается хруст, и вы мертвы. Точно так же и с тревогой. Она просто появляется с первыми лучами солнца и идет с вами до самого конца.