Вознесение черной орхидеи

Его девочка, самое прекрасное, что с ним случалось за десятки лет ожидания, больше не вжимается в спинку кровати и не следит за ним исподлобья испуганным и настороженным взглядом… Улыбка так и не покинула ее припухших от поцелуев губ, огромные глаза кажутся черными от затопившей страсти, позвоночник выгибается разрядами сладчайшего желания навстречу поглаживаниям ладони. Черное кружево трусиков скользит по шелковой глади ее ног, открывая полностью его власти и обладанию. Но нет, сегодня он не будет спешить, невзирая на то, что эрекция достигла почти пограничных пределов, в висках отдает ритм пылающего сердца, а желание войти в ее податливые тугие глубины с трудом поддается контролю. Нет, у него другие планы, и это тоже будет, но позже!

Звук выдвигающегося ящика режет острым импульсом, чуть смягченным звоном цепи оков с кожаными манжетами. Быстрый взгляд в омут внимательных глаз его любимой девочки… испугалась? Сжалась? Нет. В глазах предвкушение восторга, даже тонкие ладони непроизвольно оторвались от шелка покрывала, словно устремившись навстречу долгожданным браслетам. Молчаливое согласие дрожащим росчерком опустившихся ресниц, сладострастный всхлип-полустон, который внешне может показаться проявлением протеста, когда мягкая кожа властно обхватывает тонкие кисти. Захват рук с фиксацией карабина в изголовье кровати, жаркий поцелуй в приоткрытые в жаждущем порыве большего влажные, горячие губы… Ни малейших завихрений протеста и неприятия с отголосками страха нет и в помине. Она доверчиво раскрыта его поглощающему чувству, они оба знают без излишних слов, малейшее сомнение или проявление дискомфорта, он остановится. Ее удовольствие его первоочередная цель.

Прервать поцелуй всего лишь на миг, чтобы вновь потянуться к ящику и сжать руками рукоять того самого средства, что скоро унесет ее в запредельные слои стратосферы. Внимательный взгляд в широко распахнутые глаза, в которых промелькнул мимолетный испуг, тотчас же сменившийся восторженным любопытством. Расширенные от страсти зрачки фокусируются на плетении плети с наконечниками в виде мелких соцветий, которая предварительной лаской скользит по глади плоского животика, задевая линию промежности нежным поглаживанием… ему не приходится долго ждать. Едва уловимый кивок в унисон с опущенными ресницами немым позволением.

Первый удар выбивает из ее горла ошеломленный крик, кожа манжет впивается в запястья. Волновой откат сладострастной отдачи затапливает сердце щемящим восторгом, выверенная пауза в четыре секунды – с новым ударом по изгибу бедра, который в первые миллисекунды практически неощутим. Особенность плетения делает боль отложенной во времени, она расцветет жарким жалящим цветком лишь спустя полторы секунды…

«Хочешь продолжить? Мы остановимся, только скажи!» - немой вопрос на уровне объединенного ментала с нетерпеливым отрицанием, даже легким возмущением – никаких остановок, никогда! Бег спланированного таймера для последующих укусов плети. Он намеренно не заставил ее считать. Ритмичность нанесения ударов шаг за шагом приближает ее к грани свободного полета…

Выравнивается напряженное дыхание, расслабляются натянутые мышцы скованных рук с доверительно раскрытыми ладонями. Всхлипы от обжигающих укусов становятся глубже, продолжительнее, до тех пор, пока распахнутые глаза не заволакивает пеленой накрывшего транса, а на губах не расцветает расслабленная улыбка.

Она не с ним – и в то же время, настолько рядом, насколько никогда прежде не была. Эндорфиновые вихри несут ее в потоках сладкой эйфории так высоко, что туда не залетают даже птицы.

- Я люблю тебя, - шепчет он в ее полуоткрытые губы, размыкая карабин крепления цепи и укрывая теплым пледом. Ей будет холодно, когда она вернется из сладкого путешествия под названием «сабспейс». – Ты даже не можешь предположить, насколько сильно!

Ему хочется верить, что она услышит. Даже если не запомнит, у них целая вечность, чтобы он смог неоднократно повторить эти слова. Устраивая поудобнее ее голову на мягкой подушке, он переводит задумчивый взгляд на сейф, задекорированный полотном картины. Нет, он подождет еще несколько дней. Так можно приручить вечность, заставляя свою девочку шаг за шагом переживать самые счастливые эмоции. Он обязательно это сделает… Но сейчас у них впереди целая ночь, приправленная мерцающими искрами долгожданного выстраданного счастья.

Они вместе. И больше никто и ничто не в силах этому помешать.

Глава 26