Возможная Жизнь

-Он подкараулил меня на подземной стоянке сегодня утром – устало выдохнув, Крис откинула назад прядь волос и села на диван, подогнув под себя ноги. – Ты даже не можешь себе представить, с кем он там меня увидел – короткий смешок слетел с ее прекрасных губ. – Адам прислал Самюэля напомнить мне, что срок истекает. Решил угомонить эту псину, кинув ему кость, под названием: «Моя власть перейдет тебе».

…

-Разумеется, нет. Ты шутишь? Я думаю все дело в судьях. Адам стоит им поперек глотки, а такой, как Самюэль – мечта для них. Им управлять проще простого. Он алчный, глупый и самовлюбленный до невообразимых пределов. Дай ему иллюзию, что правит он, так они возьмут под свой контроль все, что только можно. Это является их целью уже в течение не одного десятилетия – о какой власти она говорила? Чем таким обладал Адам, что вокруг него кружили стаи стервятников? Какой-нибудь крупный бизнес? Только при чем здесь судьи?

Черт! Этот Адам, точно был, как кость в горле. В моем уж определенно!

…

-А сам как думаешь? – Кристин потерла глаза, и продолжила: – Вернон ударил его. Он просто не осознает, что делает. К каким последствиям может привести его пылкий характер. Самюэль больной психопат. Ты не видел, что он делал с теми, кого считал своими врагами. Даже Адам более гуманен – за кого принимала меня эта девушка? За труса? Слабака?

…

-Хорошо, дорогой. Возвращайся быстрей. Мне странно находиться в этом доме без тебя. Это впервые за четыре года, когда мы расстались с тобой больше, чем на несколько часов – мои кулаки сжимаются сами собой, слыша все эти милости.

…

-Я планировала завтра съездить навестить Питера. Проведем вместе день, а потом будем ждать твоего приезда. Организую небольшой ужин на нас троих. Как насчет французской кухни? – некоторое время молчит, слушая его ответ, а потом искренне улыбается. Не припомню, чтобы видел настолько теплую улыбку в свой адрес.

Ревность режет своими когтями мое сердце, оставляя кровоточащие длинные раны.

-Отлично. Целую тебя – закончив ворковать со своим дружком, Крис подносит телефон к подбородку, и раздумывает некоторое время. Встав, подходит к окну, проводит указательным пальцем по экрану мобильного и ее лицо озаряется голубым светом. Я слышу, как она набирает чей-то номер, но ее палец зависает в воздухе, и какое-то время не решается сделать последнее движение.

-Ладно – хоть и темно, но я вижу, что Кристин волнуется. Ее словно трясет, но эта девушка всегда отлично справлялась с эмоциями. Сумев собраться и в этот раз, она подносит телефон к уху.

-Здравствуй, Адам – неожиданно ее голос меняется. Из него исчезают все эмоции. Остается только строгость, сила и официальность. И это было в противовес тому, что я представлял. Если, как я думал, он был ее бывшим любовником, преследующим их с Оуэном, она должна была ненавидеть его и бояться. Может быть, кричать, грубо выражаться. Но этого не было. Только холодная и отстраненная вежливость.

…

-Наверное, я должна принести свои извинения тебе. Мы, правда, не связывались долгое время.

…

-Да, имеются. Но мне ведь нет нужды говорить об этом. Твоя разведка докладывает о каждом моем шаге. И мы договаривались, что ты даешь мне четыре года свободы, если можно это так назвать, а я, в свою очередь, делаю то, что ты хотел. И до этого времени, своего слова не нарушала – он дал ей свободу? Значит, я был не так уж и не прав. Кристин была с ним. Потом что-то произошло, и они расстались на некоторое время.

…

-Я не хочу, говорить об этом. Пожалуйста, Адам – ее голос надламывается. Кристин словно ощущает резкую пронзающую боль во всем теле.

…

-Замолчи! – мужчина, о котором я не знаю практически ничего, кроме имени и пары незначительных нюансов, способен влиять на нее так, как никто другой. На расстоянии, только по одному телефонному звонку он заставляет лишиться ее всех своих оборонительных стен, оголить ярость и породить настоящую разъяренную бестию. – Я сказала, замолчи! Ты, как и Эвелин, не имеешь права говорить о ней! Она была моей! Только моей! – упав на колени на пол, Крис разошлась одним из самых горьких плачей, которых мне когда-либо доводилось слышать. Я не знал причину слез этой девушки, но помнил ту, из-за которой рыдала до потери сознания моя мать. В ту ночь, она потеряла своего ребенка. Сына, которому не успело исполниться и четырех лет. И какую же боль должна была ощущать Крис, чтобы плакать настолько же скорбно? – Вы все отняли у меня. И не думай, что я это когда-то забуду или смирюсь. Хотел надавить на мои больные точки? Продолжай делать это. Может, хотя бы, таким образом, сможешь удовлетворить свои потребности – поднявшись на ноги, она вытерла слезы и перевоплотилась в бойца, готового дать сопротивление.

-Скажи мне, как трудно тебе приходилось все эти годы, вдали от любимой игрушки? Твой член наверняка болит от неспособности кончить без взгляда на мой страх и беспомощность, так? – о чем она говорит? О каком страхе? Он трахал ее, когда она боялась его?

…

Громко и злобно рассмеявшись, Кристин, казалось, выплевывала следующие слова: