Возможная Жизнь

-Нас не провожайте! – слышится ее звучный голосок.

-Чем он тебе так не угодил? – спокойно интересуюсь я, когда их шаги на лестнице стихают.

-Лучше пресечь это в корне. Он сам должен был понимать, что это неуместно.

-Не сомневайся, он все прекрасно понимал, но в тебе есть что-то такое, отчего сложно отказаться. Особенно вкусив – скрестив руки на груди, она принимает решительный вид, и я уже мысленно подготавливаю себя к очередному выпаду.

-Но это правило не распространяется на тебя, да? – повернув голову в сторону, как от удара, я шумно выдыхаю, и, поднимаюсь с кровати.

-Нам надо принять душ, а потом попробовать уснуть – подойдя к проигрывателю, я нажимаю кнопку, и в комнате воцаряется тишина. А когда поворачиваюсь, понимаю, что меня оставили в полном одиночестве.

Вернон

Замерев на пороге дома, в котором прожил шестнадцать лет, я все не решаюсь постучать в дверь, но этого и не требуется, так как моей матери не надо ничего объяснять. Она всегда ждет моего появления перед окнами, и, подарив мне, несколько минут на то, чтобы взять себя в руки, лично распахивает дверь, и одаривает своей улыбкой, наполненной любовью и нежностью.

-Вернон! – вскрикивает она и крепко обнимает меня.

Хмурясь, я ложу руки на ее спину, а внутри чувствую огромную неловкость.

-Привет, мам.

-Что же ты стоишь здесь? Быстрее проходи, Милли и Эшли уже заждались тебя.

-Да, разумеется – проходя внутрь, я разуваюсь и снимаю с себя куртку, доставая из той белый конверт, пока никто другой этого не заметил.

-Держи – передаю его в руки матери.

-Я не для этого позвала тебя – на ее лице отчетливо читается вина. Но от этого мне становится не тяжело, а стыдно.

-Я знаю – уверяю ее. – Но для того и нужны дети, чтобы помогать своим родителям – она опускает глаза в пол, но я успеваю заметить, как трясется ее нижняя губа.

-Да, но не тогда, когда тот еще сам ребенок.

-Мам, ну все, прекращай! Лучше возьми несколько выходных и отдохни, как следует. Мне не нравится, как ты стала выглядеть в последнее время. И к тому же, я давно ничего не дарил двойняшкам, так что ты обязана прикрыть собственного сына и сводить их куда-нибудь – улыбнувшись, я положил руку ей на плечо и подтолкнул вперед.

-Веди на кухню, а то у меня уже слюнки текут от аромата, доносящегося оттуда! – она поднимает на меня свои глаза, и я удивляюсь, откуда там может быть столь неподдельной, какой-то детской радости. Но мне нравится это. Ее улыбка – одно из самых теплых моих воспоминаний.

-Я приготовила твои любимые блюда!

-Чесночный хлеб?

-Разумеется, а еще картофель «Айдахо», мясной рулет и яблочный пирог с корицей по моему фирменному рецепту, который доходит в духовке.

-Ты балуешь меня – смеюсь я, но вдруг оказываюсь атакованным со спины и левого бока.

-По-моему кто-то уже вырос из того возраста, когда еще виснут на старшем брате! – удается прохрипеть мне, в полусогнутом состоянии, когда со всех сторон доноситься смех самых дорогих мне женщин.

-Вот именно! Мы с Эшли уже выросли, и вполне может дать тебе хорошего пинка под зад за твое отвратительное поведение – говорит Милли достаточно громко, чтобы я смог оглохнуть, в то время как младшая на три минуты Эщ душит меня, сомкнув обе руки на моей шее.

-Милли! – кричит мама. – Следи за своим языком! – но та только фыркает, и закатывает глаза.

-Ой, мам, да ладно тебе! Как будто ты у нас без грешка – мама замирает, как громом пораженная, и смотрит на нее, округлив глаза.

-Когда это я?

-Да хотя бы сегодня, когда у тебя упал противень, и половина картофеля оказалось на полу – видимо найти объяснения у мамы не получилось, потому что кроме невнятного «Эм-м-м…», она ничего не произносит, вызывая тем самым у нас новый приступ смеха.

-Расслабься, с каждым бывает – все еще не слезая с моей спины, говорит Эшли.

-Ну, все, юные леди, а ну марш за стол! И прекратите третировать собственную мать, которая рожала вас в…

-Да-да, мы помним: «В муках и болях, отдавая все свое здоровье неблагодарным нам».

-Вот именно! – сузив глаза и уперев руки в бока, произнесла она.

-А что ты на меня при этом смотришь? – удивился я.

-Боже мой, какое шокированное выражение лица! Можно подумать, я тебя в капусте нашла! – этого я точно не ожидал. Моя мать дразнит меня?! Губы сами собой расплылись в улыбке. Да, давненько такого не было.

-Нет, вы его явно измазанного в машинном масле где-нибудь под капотом машины нашли – хихикая, подмигнула мне Милли.

-Ха-ха! – передразнил ее я. – И под капотом меня не могли найти. Там нет места для посторонних вещей. Если только в багажнике…

-О, нет! – прервали меня. – Оставь, пожалуйста, свою ненормальную любовь к машинам за порогом этого дома. Не хочу ничего слышать о них – положив поверх ушей ладони, Эшли мотает головой из стороны в сторону, закрыв при этом глаза.

-Женщины, вы что, сговорились против меня?!

-Не исключено – в голос отвечают они, не оставляя мне и шанса, чтобы ответить что-нибудь на это.