Возьми меня в долг

— Хорошо… — выдыхаю снова, прикрывая глаза. Будь я в другой ситуации, никогда бы не сказала ничего подобного. Но я ничего не могу поделать. Меня словно опоили. Не только алкоголем, который давно пропал из организма, но и чем-то другим. — Я… Мне… Понравилось.

— И?

— Я возбудилась! — выкрикиваю, как маленький ребёнок. Ненавижу его! — Всё, ты узнал, что хотел? А теперь отпусти меня!

Пальчики опять тянутся к изнывающей плоти, которую хочу накрыть ладонью.

Открываю глаза и хочу ненавистно посмотреть на Алекса, но не успеваю. Тот поднимает мои запястья, подаётся вперёд и приковывает их своей ладонью над головой. Вжимает в кровать. А сам нависает сверху.

— Но ты ведь обещал… — шепчу разочарованно губами, видя его победную усмешку. От этого становится противно. Нет. Обидно. Меня будто предали. Хотя, так и есть. — Ты… Убл…

— Не советую сыпать ругательствами, — предупреждает грозным тоном. — Я не обещал. Сказал, что возможно.

Я хочу расплакаться. От всей души.

Он опять играется со мной и заставляет ненавидеть себя и свои действия.

И делает это ещё раз, когда накрывает пальчиками моё горячее лоно, а я неосознанно толкаюсь ему навстречу.

— Ну, пожалуйста, Рихтер…

— Не так, — машет головой на мои мучения. — Назови меня по-другому.

Пальцы кружат у входа, и я закрываю глаза. Кусаю нервно губы. Облизываю их и мечтаю, чтобы пальцы вошли в меня.

И он делает это. На две фаланги. И я тут же пытаюсь сжать ноги вместе. Но не могу! Его тело мешает.

— Александр? — мне опять плохо. И если поток возбуждения начал отходить, то сейчас, когда он снова управляет мной своими пальцами… я опять разжигаюсь.

— Не так, — качает головой. — Подумай ещё.

Я разочарованно постанываю и отворачиваюсь. Прикусываю губу чуть ли не до крови. Потому что прекрасно понимаю, ЧТО он хочет услышать. А я не могу перебороть себя.

Хотя, мне кажется…

Я готова сейчас на всё.

Лишь бы он перестал дразнить меня.

Я уже поняла, что Алекс чувствовал, когда я… отсасывала ему под столом.

— Господин? — выдавливаю из себя, понимая, что проиграла в очередной раз. К чёрту, подумаю об этом потом…

— Умница, — похвально отзывается. А у меня всё внутри растекается от удовольствия. Всего лишь одно слово, но что я получу в ответ…

Ощущаю тёплое дыхание над своим ухом и еле слышу из-за дурмана похоти этот тихий, искушающий голос.

— А теперь скажи полностью… «Я хочу, чтобы вы трахнули меня, господин». Несколько слов, Виола, и ты получишь желаемое. Ну же.

Я смотрю в стену через мутную пелену и, не зная, что творю под его умелыми движениями, шепчу:

— Я хочу, чтобы вы меня трахнули, господин…

Я не верю, что говорю. Но мне сейчас так херово. Всё равно. До всхлипов и слёз.

Проворные пальцы отстраняются, а хватка на запястьях слабеет.

Неужели… Он опять поиздевался надо мной?

Поворачиваю голову и с надеждой смотрю в его лицо. Хочу заглянуть в его глаза. Увидеть истинные эмоции. Восторжествует? Или же?…

Но я не успеваю.

Прикрываю глаза и распахиваю рот в немом крике.

Он входит в меня быстро, без предупреждения. Двигается резкими толчками, пока я выгибаюсь и сминаю руками плед, который он сбросил с меня.

И растворяюсь.

Столько мучений, всего минута, и я…

Взрываюсь.

Как бенгальский огонёк, искрящийся вокруг.

Издаю громкий стон, после которого мне будет очень стыдно. Но сейчас я не могу…

Прикрываю глаза, сжимаюсь и медленно умираю, когда чувствую Рихтера в себе. Острее, глубже. Только сейчас понимая, насколько мы с ним близки….

Дыхание сбивается, а я не могу и пошевелиться. Мышцы продолжают медленно сокращаться, обхватывая Алекса.

Стыдно. Очень стыдно.

Будет. Потом… А сейчас мне наплевать. Потому что я так устала, что не могу и пошевелиться.

Я, чёрт возьми, готова заплакать от этого горения внизу живота и между ног, от которого избавилась. Наконец-то.

И мне сейчас так приятно, что я выживаю из ума.

— Спасибо, — приоткрываю глаза и поглядываю на Алекса, который всё ещё во мне. Не выходит. Только прожигает взглядом, пока я пытаюсь прийти в себя. Отдышаться.

Собраться. Встать и уйти отсюда, чтобы не сгореть со стыда.

Но сил нет.

Мне хватает несколько секунд, чтобы впасть в лёгкую дрёму. Чувствую… Я больше не встану. Не смогу.

Ничего. Раз Рихтер такой привередливый и не терпит женщин в своей кровати… Спихнёт меня на пол.

Хоть я и доказала сама себе, что слова Оливии — пустой звук.

А пока…

Я неосознанно засыпаю с горячим телом, которое по-прежнему не выпускает меня из своих тисков.

Но перед этим… слышу тихие, глубокие слова:

— Я даю тебе месяц, который ты просила. Но…

Не могу. Не успеваю. Довольная проваливаюсь в темноту.

Глава 26

Я открываю глаза и на ощупь ищу плед рукой. Поджимаю под себя коленки и не понимаю, почему так холодно. Смотрю вверх — окно закрыто. Странно.

В чём тогда проблема?

Кондиционер, вроде, тоже не работает. Я его не включала. Солнышко светит в окно, обозначая, что сейчас раннее утро…

Смотрю на настенные часы.

А их там нет.

Странно.

В моей комнате… Точнее, в той спальне они были.