Возьми меня в долг

— Я лишилась всех денег. И теперь мне нужно как-то возвращать то, что я заняла у других, включая Шмидта… — признаюсь. Недавно тёте позвонил знакомый и уже начал наседать. Хоть мы и договорились на рассрочку в полгода. Но он напомнил. Причём настойчиво. А у нас сейчас… мягко говоря, всё не очень хорошо с деньгами. Всё, что есть, уходит на поддержание клиники и лечение сестры. — Я брала их с условием, что выплачу в течение полугода…

Я вообще удивлена, что Рихтер меня до сих пор слушает. Хочу увидеть его лицо, посмотреть в глаза, чтобы увидеть там равнодушие, но не решаюсь поднять голову.

— И если я буду работать у тебя всё это время… То… — неосознанно отдираю кожу возле ногтя. На нервах. Что он сейчас не согласится на это глупое предложение, которое хочу ему сделать. Мне бы вообще сказать его вслух. Одна только мысль, что последует за ним… Пугает и выворачивает наизнанку.

— И что ты хочешь? — перебивает.

И я решаюсь. Поднимаю на него свой обречённый взгляд. Да, я никогда не хотела просить у него больше помощи после случая со Шмидтом, но сейчас…

— Месяц, — выдыхаю. — Делай со мной что хочешь за это время. Я, честно, не буду противиться и буду выполнять всё, что тебе заблагорассудится.

Я не верю, что говорю это.

— Но взамен наша договорённость… кончится через это время. Я понимаю, что сто тридцать кусков за жалкие тридцать дней… Многовато, но мне нужно вернуться в нормальную жизнь. Тем более через несколько месяцев мне необходимо прибыть обратно в…

— Я тебя понял, — серые глаза сверлят во мне настоящую дыру. — Но ты забываешь, что я и так могу делать с тобой всё, что захочу.

Он прав.

И это уничтожает сильнее.

— Я подумаю насчёт твоего предложения, — от его слов в груди зарождается маленький огонёк надежды. Неужели? — Но раз уж ты мне напомнила…

В яркой, но бесцветной радужке сверкает огонёк азарта.

— Иди сюда.

Я взволнованно сглатываю и стараюсь не показать своего удивления.

— Сейчас? — и опять тереблю край белого фартука. — Но ведь день и…

— И что тебя волнует? — выгибает бровь.

Я не удивлена.

Этот человек — ненормальный. Границ никаких.

— А если твоя жена…

— Хватит, — обрубает грубо. Судя по его нахмуренному и напряжённому лицу… зря я постоянно напоминаю ему об Оливии. Но надеюсь, что у него хоть капля совести проснётся. — Если хочешь, чтобы я согласился, тебе должно быть всё равно на мою жену.

И в этом он, к сожалению, прав.

Я встаю, и на подрагивающих ногах делаю несмелый шаг вперёд.

Ладно, всё нормально.

Виол, всё не так плохо ведь! На месте Рихтера мог бы быть старый и дряблый мужчина. Который даже удовольствие доставить не может. А Алекс… Красивый. Хоть и редкая сволочь и мудак, хотя бы трахает так, что потом стоять не можешь. Всё не так плохо. Так ведь?

Да…

Я всего лишь накручиваю себя.

Ищу отмазки.

Но сама виновата, раз во всё это влезла.

И поэтому я подхожу к нему. Жду следующих указаний, а сама нервно посматриваю на дверь.

Только бы никто не вошёл.

— Садись на колени, — его голос ударяет в моё тело как молния. Я неосознанно опускаю взгляд на его ширинку. Сглатываю и стыдливо покрываюсь румянцем. — И заставь меня поверить, что ты хорошо будешь работать этот месяц.

Мне неловко, потому что он даже не отодвигается.

— Мне что? Лезть под…

— Да, — я не успеваю договорить. Холодно перебивает, из-за чего я прикрываю глаза и собираюсь с силами.

Ну же, всё хорошо! Не первый в жизни твой минет же, ну! Учитывая, что он и видеть тебя не будет…

Ладно, один плюс есть.

Поэтому залезаю неуклюже под стол.

Дьявол! Здесь хоть и просторно, но… Жутко неудобно.

Но Рихтер заботится о моей макушке. Опускает своё кресло вниз. Благодетель, блин! Но и пододвигается ближе, не давая и шага на отступление.

Трясущимися пальцами, но на этот раз уверенно опускаю ладони на его пах. Плевать. Чем быстрее начну, тем быстрее закончу.

Расстёгиваю ширинку, пуговку и с обычным спокойствием врача вытаскиваю его орган из трусов. Уже твёрдый. Он у него такой двадцать четыре на семь? Круглые сутки подряд?

С необычным для себя хладнокровием толкаюсь немного вперёд. Опускаю ладони на его колени, ищу опору и наклоняю голову ближе к паху.

Всё нормально. Я — врач. Будущий. У меня должна быть закалка, выдержка, хоть и не совсем в этом деле. Какие мне пациенты, если я даже минет не могу сделать? Для своего же блага.

Поэтому наклоняюсь. Высовываю язык и касаюсь им розоватой головки. Вижу в щель между телом и столом, как Рихтер откидывается на кресло и прикрывает глаза.

Расслабляется, гад. Попробовал бы он здесь посидеть…

Интересно, сколько девушек тут побывало до меня?

Плевать.

Обхватываю одной ладонью ствол и приоткрываю рот. Впускаю несколько сантиметров чужой плоти в себя и тут же вздрагиваю от внезапного шума.

Звука открываемой двери.

— Александр? — я зависаю, так и не продолжив. Держу в руках член и думаю, что делать дальше. Голос Оливии становится для меня неожиданностью. Вводит в ступор, из-за чего сейчас не могу пошевелиться. — Нам нужно с тобой поговорить.