Возьми меня в долг

Пальцами убираю волосы с лица, а сама чуть не плачу. Зарываюсь в ладони и пытаюсь успокоиться.

Довёл!

Чуть не умерла, когда увидела их!

— Виола, ты… Не вовремя, — недовольный голос тёти сейчас не обижает меня, как всегда. Я рада, что с ней ничего не случилось. Чувствую, я бы не выдержала ещё одной разрушенной души.

Поэтому распахиваю глаза, хлопаю мокрыми ресницами и улыбаюсь. Господи, это самое сильное облегчение, которое я когда-либо испытывала!

— Прости… — у меня мигом поднимается настроение.

Но оно тут же падает, как и уголки моих губ.

Кресло, в котором всегда сидела Логинова-старшая, и сейчас по каким-то причинам не занимающая своё место, поворачивается.

И там, где я никогда не ожидала увидеть его… сидит Рихтер. С безразличным лицом, но насмешливым взглядом. Расслаблен. Чувствует себя как хозяин. Об этом говорит и его поза, и энергетика, которая витает вокруг него.

Но… Почему он… Там?..

— Что здесь происходит? — мой голос дрожит. Самые худшие опасения сбываются…

— Виол… — начинает сестра, чуть замявшись. Она растеряна. Мнёт халат пальцами. В глазах обеспокоенность, обескураженность, она сама ничего не понимает. — Здесь такое дело…

Она не договаривает, а мне уже становится трудно дышать.

Потому что я смотрю в эти серые ледяные, бездушные глаза и понимаю всё сама. Рихтер… Не тот человек, который бросает слова на ветер.

* * *

— Что это значит? — мой мозг никак не хочет переваривать то, что несколько считанных секунд назад сказала Логинова-старшая. Информация, что прозвучала с её губ, буквально едва ли не снесла с ног.

— Кларисса пытается донести, — мой личный кошмар в человеческом обличье встаёт с кресла. Ведёт по кожаной спинке ладонью и облокачивается на неё, вставая напротив меня, наклоняясь чуть вперёд. — Что из-за недавнего инцидента с проколом одного из ваших врачей клиника на грани своей жизни. Эта оплошность уже долетела до министерства здравоохранения. С вероятностью девяносто процентов вашу клинику закроют. У вас отберут лицензию.

Уголки его губ слегка приподнимаются в отвратительной улыбке.

— Это ещё не всё, — Рихтер выпрямляется, пока я наблюдаю за своими родными. У каждой глаза на мокром месте. — Будет проверка. Заседание комиссии. И я гарантирую, что решение будет принято не в вашу пользу.

Я не могу пошевелиться, когда его предложения хлёстко бьют по голове. Забивают мысли, полностью отключая мозговые процессы.

— Это значит… — шепчу сухими губами, умирая от жажды.

— Камилла возьмёт всю вину на себя. Мы не будем иметь права заниматься врачебной деятельностью, — с сожалением тётя опускает голову вниз и старается сдержать слёзы. Теперь мне ясно, что она может лишиться дела всей своей жизни, оставить без работы множество врачей…

А Кама… Что она только делает?

Рихтер проходит мимо родных. Ведёт невесомо пальцами по столу. Выжидает, пока я осознаю сказанные им слова.

Поднимает на меня взгляд серых глаз. В этот раз там нет ничего, кроме жгучего интереса. И… Капельки злости вперемешку с гневом. Они, кажется, даже темнеют. Злится на меня из-за того, что вчера не отвечала и так и не вернула деньги?

Идёт ко мне, пока я прислушиваюсь к ударам быстро бьющегося сердца. Мне страшно. От того, что может произойти.

Рихтер приближается. А мне хочется рефлекторно сделать шаг назад. Как от яркого жалящего огня. Но он проходит мимо. Перед этим мажет по мне безразличным, с какой-то странной и необычной искрой, взглядом.

— Я озвучил вам свои предложения, — произносит. — У вас есть время до вечера.

Он закрывает за собой дверь, а я сжимаю пальцы в кулаки.

— И что он предложил? — цежу сквозь зубы.

Растерянный вид Камиллы не говорит ни о чём хорошем. Еще немного и она расплачется. В принципе, как и тётя.

— Он… — начинает Кларисса, вставая со стула. Держится за него еле-еле. Спинка трясётся в её ослабших руках. — Не предложил. А поставил перед фактом.

— То есть? — он ведь сам сказал «предложение».

— В течение нескольких дней, — начинает. Голос дрожит, из-за чего в груди что-то скручивает, — клиника перейдёт к нему. Он хочет снести её и построить свой летний дом…

Костяшки пальцев её рук белеют.

— Это уже окончательный вариант, Виол. Я ничего не могу сделать. У нас нет другого выхода, — от её слов перед глазами всё размывается. Но я всё же вижу отчётливо слезу, которая катится по её щеке. — Этот человек… Господин Рихтер.

Зубы скрипят от одной только его фамилии.

— Решил помочь.

Так вот теперь как это называется!

— Хочет выкупить клинику, избавив нас от проблем. Тогда я смогу и дальше продолжать практику, тебя это никак не коснётся. А тётя — открыть клинику. Поменьше этой. Ему нужен участок, и всё, — встревает Камилла, прикрывая лицо руками и тихо всхлипывая. — Но есть одно «но».

— Рихтер желает приобрести её за бесценок, — огорчённо шепчет тётя. — Тех денег хватит только для того, чтобы покрыть твой долг. Точнее, наш. Наш долг. У меня не останется денег на собственную клинику. И придётся опять хорошенько поработать. Взять кредит…

От её слов хочется упасть на пол и расплакаться. Новая? Новая?! В эту было вложено столько сил, денег!