Вожак и его друзья

– Мастер работал одно время – но не в цирке, а в зоопарке. Но ему не понравилось, как там обращаются с некоторыми животными, начал спорить с начальством. Ну, его и выгнали. Но Игорь, конечно же, не безработный. Вокруг Петровского полно дач разных богатеев, у всех есть какие-то домашние животные. Иногда случаются разные неприятности, вот тогда Мастера и зовут на помощь. Недавно, например, у миллионера Чернодина из вольера сбежала панда! Это такой китайский медведь, очень редкий и дорогой. Понимаешь, залез этот зверек на высокую сосну, а слезать никак не желает – уж больно его допек хозяйский сынок. Боялись, что панда спрыгнет с дерева и разобьется. Но Мастер с ней запросто договорился.

– Ага, это уже кое-что, – кивнул Антон. – А другие ребятишки как деньги зарабатывают?

– Кто как, – сухо сказала Тая, отведя глаза в сторону. – У нас даже Меньшие не сидят, сложа лапы.

– Видел, видел…

– И что же ты видел? – зло сверкнула глазами Тая.

Не удержавшись, Антон брякнул:

– Ну, как ваш рыжий пес у нас в Петровском орудует! Ведь мы сейчас лопали те самые сосиски, что он стащил на рынке, верно?

Говорить про Рыжика было никак нельзя, и Антон вовсе не собирался этого делать. Но уж больно Тая восхищалась этим Игорем. У нее даже глаза сияли!

Поняв, что сделал большую глупость, Антон до боли прикусил язык. Но было уже поздно.

Щеки Таи стали пунцовыми, глаза наполнились слезами.

Отвернувшись, она закрыла лицо руками и всхлипнула.

– Прости, Тая, я просто идиот! Даже сам не понимаю, почему такую глупость ляпнул…

– Уходи, – тихо сказала Тая.

– Но послушай, Таечка! Я дурость сморозил, но не со зла же…

– Уходи, – уже твердо повторила Тая. – Я думала, встретила человека, а ты… Нас, бездомных, многие ненавидят. Многие желают нам гибели, чтобы мы глаза сытым и успешным не мозолили. Называют нас паразитами, дикарями, быдлом, наркоманами, человеческим хламом… Раз даже родители от нас отказались, то кому мы нужны?!

А братьев наших меньших и вовсе гонят все, кому не попадя. Закрыли многие пансионаты для бездомных животных, отлавливают бродячих собак и кошек, убивают почем зря… Вокруг одна только болтовня про заботу о сирых и убогих. Никому не верю, и ни во что не верю! Уходи, и больше никогда сюда не возвращайся!

Антон понял, что девочка сейчас люто ненавидит его, и ничего сделать уже нельзя. Верно говорится: слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Эх, дурак он дурак!

– Хорошо, я уйду, – дрожащим голосом произнес он. – Уйду и не вернусь! Но клянусь: жизнь положу, чтобы брошенных детей и зверей на нашей земле стало меньше! Отец часто говорит: неправильно мы живем, не по-доброму. Я раньше не очень понимал, о чем отец говорил, а теперь, кажется, что-то начал соображать. Спасибо за науку! А еще мне надо замолить свой грех перед Меньшими…

Тая перестала всхлипывать. Обернувшись, она так пытливо взглянула в глаза гостю, что мальчик поневоле вздрогнул и сделал шаг назад. Господи, какой же он кретин!! Нашел кого упрекать куском хлеба: бездомных, одиноких, оставленных всеми – и родителями, и государством…

В глубоком смущении Антон отвел глаза от плачущей девочки, посмотрел направо и вздрогнул от неожиданности! Из верхнего угла комнаты, почти из-под потолка на него смотрела какая-то женщина… Нет, она смотрела не на него, а на младенца, которого держала на руках. В ее глазах таились одновременно и грусть, и радость. Портрет женщины был изображен на прямоугольной доске.

Антон вдруг вспомнил этот взгляд. В пятилетнем возрасте он тяжело заболел скарлатиной, и был, как говорят, на волосок от смерти. Но потом случилось чудо, и вопреки опасениям врачей он выздоровел. Когда он очнулся, то рядом с его кроватью сидела мама, и точно так же как эта женщина смотрела на него. И еще он запомнил слова доктора: «Ваш сын должен был умереть, дорогая Ольга Дмитриевна. Не мы, а Сам Всевышний его спас! Наверное, ему предназначено совершить какое-то важное дело в жизни. Такие чудеса иногда случаются, но их истоки не на земле, а где-то на небесах…»

– Это икона Божией Матери, – тихо промолвила Тая. – Наша главная защитница! Ее подарил нашей коммуне отец Даниил, настоятель Дмитровской церкви. Неужели ты там никогда не был?

Антон смущенно развел руками.

– Не был… Вернее, возле самой церкви мы с ребятами гуляли сто раз. Оттуда, с крутого берега Истры, открывается такой вид на окрестности – просто дух захватывает! Кстати, именно там, рядом с Дмитровской церковью снималась сцена из фильма «Гусарская баллада», где корнет Азаров на лошади поднимается по крутому склону холма. Там еще пушка стреляла по французам…

Но в церковь мы ни разу не заходили. Сам не понимаю, почему.

Тая удивилась.

– Постой… Но ты же говорил, что вы все трое – крещенные. Где же вас крестили?

Антон открыл рот, но не сразу смог вымолвить то, что ему прежде и в голову не приходило.

– Там… Родители говорили, что в Дмитровской… Тогда мы были еще совсем мелкими… Я почти ничего не помню… Эх, грешный я человек, раз такое забыл!