— Зачем? Твоя душа держит в себе слишком много боли, дай ей возможность выплеснуться. Позволь слезам выйти, очисти свою совесть. Невозможно перекрыть реку, ее течение рано или поздно разорвет любую плотину, или разольется вокруг. — во как я загнул! Наверно я все же не самый плохой отец. — Ты же просто приглушаешь боль, а не лечишь свою душу. Выплесни эмоции, расскажи мне, человеку, который ничего тебе не должен и кому ничего не должна ты, что тебя тревожит. Отпусти свою боль.
— Я не хочу. — уже более холодно ответила Селена. — Моя боль, это моя ноша, мне ее и нести.
— Тебе так монахи сказали?
— Да. И мама. Семья это же место где никто не причиняет друг другу боль и страдания, это место мира и благодарности. — уверенно сказала запутавшаяся в жизни девочка.
Возможно, она и права, мы все хотим, чтобы в семье никто не причинял нам боль страдания, но разве не мы же хотим высказать и разделить свою боль со своей половинкой? Не нам ли нужна опора, что поддержит и взбодрит? И разве не мы хотим помогать и выглядеть героями в своей ячейке общества? Или… это я один такой? Не знаю, о чем там втирают в Храме Тира, но как по мне, это какая-то Дичь.
— Селена, ты не права. Хотя я тебя и не хочу переубеждать. Семья это место твоего спокойствия, места, где нет секретов, где никто не желает тебе зла или страданий. В семье тебе должны помогать, а не сдерживать. Хотя на данный момент времени это и не важно.
— Не знаю. — она качнула головой. — Давайте поедим, я уже почти разогрела пирожки…
Мы поели, хотя эта еда и не принесла мне удовольствия, на которое я рассчитывал. Пирожки с капустой, да еще и горячие, приготовленные на вонючем масле из «не пойми чего» нефильтрованного. Но выбирать тоже не из чего, так что поблагодарил молодую хозяйку и начал проситься к склепу.
— Покажи мне тот склеп, ты обещала. — напомнил я Селене.
— Надо сначала маму дождаться, она осмотрит вас, да лекарке покажет, может трав каких выпить даст. Вы вон, какой тощий и бледный, а глаза, словно черные. Вам нельзя к склепу в таком состоянии. Там место смерти, монахи запрещают туда ходить даже в здравии. Говорят кто пересечет мертвый круг — умрет на месте.
— Монахи…. А кто сейчас возглавляет храм Тира? Ведь не монах Рональд? — сменил я тему разговора.
— Вы знаете святого Рональда? — улыбнулась доча. — Нет, он к правлению никогда не прикасался. Он «старший монах», сколько я себя помню. Партиарх у нас сейчас Светлейший Луций. А два года назад к нам приезжала Пресветлая Патриарша Лесарда, это которая организовала союз между двумя святыми домами Лиры и Тира. Так вот! — хвастанула девочка и повернулась к окну. — А вот и мама пришла.
Дверь почти сразу открылась и на пороге появилась женщина под полтинник лет, довольно поджарого телосложения, в простой крестьянской одежде. На руках ее были видны трудовые мозоли, а под глазами были синие мешки от усталости и недосыпа. А вот морщины ее были далеки от морщинок счастливых людей — наморщенный лоб, сильно выраженная переносица, хвостики у глаз от регулярного прищуривания. Не знаю кто ты мадама, но видно, что дама ты суровая. Я поднялся со стула, спрятав свои руки в рукава.
— Доброго дня. — кивнул я.
— Селена! Что за дела?! — нахмурившись, подняла голос женщина Менара. — Ты кого в дом приволокла?!
— Это бедный человек, он болен. — начала говорить девочка, но почти сразу сжалась, когда женщина подошла ближе. Если она ее ударит, я за себя не отвечаю.
— Замолчи, паршивка! Ты все время ищешь повод меня разозлить! А-а-а-а! Ты еще и еду нашу ему отдала?! — женщина замахнулась на девочку, но руку не опустила — я ее перехватил. Женщина с прищуром посмотрела на меня, а я скинул свой капюшон свободной рукой.
— Мама! — вскрикнула Селена, когда женщина потеряла сознание и упала на пол.
— Не переживай за нее. — холодно сказал я. — Она бы по тебе не страдала.
— Что ты говоришь! — Селена размахнулась и нанесла мне увесистую пощечину. Мне это было совсем не больно, а вот ей наоборот. Внутренний свет девочки вновь всколыхнулся и выпустил несколько черных ниток из себя. — Ай!
— Если ты хочешь насолить мне и выгнать меня из дома. Тогда проводи меня к склепу. О большем пока не прошу.
— А если нет? — Селена видимо начала закипать.
— Я убью эту женщину. — сказал я и указал своей тощей рукой на лежащую Менару. Селена побледнела, но затем повернулась и схватила нож со стола, направила лезвие в мою сторону.
— Тогда ты умрешь тоже!
— Не глупи, отведи меня к склепу. Ты же все равно не сможешь убить человека. — ухмыльнулся я, но Селена даже не моргнула.
— Я смогу, я дочь злых родителей, я все смогу! И тем более я смогу избавить мир от такого чудовища как ты! Я сделаю, что ты просишь, я отведу тебя к склепу. Пошли…