Восстание ликанов

Виктор ничего не сделал, чтобы обуздать жестокость надсмотрщика. Соня вздрогнула, но, похоже, поняла, что ее протесты сделают Люциану только хуже. Ее глаза влажно блестели, она прикусила губу, пока Танис вел ее обратно к Гекате, которая каким -то образом вышла из мясорубки всего только с несколькими шрамами. Люциан смотрел ей вслед.

"По крайней мере, я спас ей жизнь, - подумал он. - Это стоит любого наказания".

-   Я сдеру кожу с его спины. - Мрачно пробормотал себе под нос Виктор. Он бросил ошейник Танису. В его голосе клокотала злоба. - Разберись с этим.

Оставив Люциана на попечение Косты, Старейшина осмотрел ужасную бойню у повозки. Куски расчлененного Вестника Смерти смешались с кровавой кучей костей и плоти его скакуна. Дочь смертного дворянина растянулась у подножки открытой двери экипажа, горло ее было разорвано, а ее девственная кровь залила грязную почву. Запах смерти исходил изнутри кареты, которая теперь походила на скотобойню.

Виктор безрадостно смотрел, как его люди окружили горстку смертных рабов, которые, как оказалось, вышли из этой резни невредимыми.

Среди них был крупный мавр или нубиец, который неохотно отдал рыцарям окровавленный меч. Вестники Смерти уводили узников прочь.

Капюшоны покрывали головы всех, кроме черного гиганта.

Два столетия назад Виктор волновался бы о том, что погибшие смертные вернуться к жизни оборотнями, но, к счастью, проклятие Уильяма с каждым последующим поколением становилось все менее заразным. Теперь только те, кто выжил после нападения оборотня, рисковали стать такими, как они.

Тем не менее, рисковать не было никакого смысла.

- Сжечь тела! - Скомандовал Виктор. - Все сжечь!

Глава 9

Несмотря на приближение прибытия других человеческих дворян, практически весь клан стал свидетелем наказания Люциана. Г орящие жаровни и факела горели во дворе перед цитаделью. Вампирские лорды и леди, воины, слуги и куртизанки смешались, взволнованно переговариваясь между собой. История нападения на караван и последовавшее затем неподчинение Люциана, как лесной пожар, распространилась по крепости. Зрители с нетерпением ждали сегодняшнего развлечения.

В стороне, ликанское население замка было согнано в тень незавершенной башни и ее лесов. Вестники Смерти присматривали за волнующимися рабами. Боясь разговаривать, ликаны беспокойно ерзали и украдкой переглядывались.

Люциан заметил среди них Кристо. Угрюмый рабочий, которого Люциан только вчера спас от хлыста Косты, рискуя, бормотал что -то своему спутнику, рослому молодому ликану по имени Сабас. Мужчины хмуро и безрадостно смотрели на ужасное зрелище, разворачивающееся перед ними.

Люциан висел в центре внутреннего двора, распятый между двумя вертикальными деревянными столбами. Железные оковы на его запястьях и лодыжках содержали примесь серебра. Новый лунный ошейник колол шею. Его наготу прикрывала только грязная набедренная повязка. Хотя раны от стрел Косты зарубцевались, его истерзанное тело продолжало страдать. Босые пальцы едва задевали булыжники, так что он больше висел, чем стоял.

Тяжесть тянула его вниз. Ноющие руки будто выскакивали из суставов. Потрескавшиеся губы были сухи. Он бы продал душу за глоток свежей воды.

Или, может быть, за последний поцелуй Сони.

К Люциану подошел Виктор. Старейшина был облачен в судейскую черную мантию. Его лазурные глаза впились в прикованного ликана, чью жизнь он пощадил два столетия назад. Суровое лицо выражало печаль. Люциан ожидал сокрушающего удара, но вместо этого Виктор с удивительной мягкостью взял Люциана за подбородок. Он поднял лицо ликана так, чтобы смотреть наказуемому прямо в глаза.

- Ты больно задел меня, Люциан, своим предательством. Ты был как сын для меня. - Он посмотрел на клеймо на плечо Люциана, затем - на неприступные стены цитадели. Серая громада нависала, как гигантская надгробная плита в сокрытых ниже подземельях. - Я дал тебе жизнь в десяти футах от этого самого места.

В таком положении Люциан не чувствовал благодарности. Его голос прохрипел:

-      Вы дали мне оковы.

-    Я думал, после всех этих лет ты должен был уяснить - одного без другого не существует.

Виктор повернулся к Косте, стоящему рядом и с нетерпением ожидающего своего времени. Лицо Старейшины ожесточилось.

-      Приступай.

Закованному в латы надзирателю не потребовалось уточнений. Его серые глаза блеснули в предвкушении; он прошел вперед, помахивая кошкой-девятихвосткой[20].

Блестящие серебряные зазубрины поблескивали на концах узловатых шнуров. Шрам выделялся на его мертвенно-бледном лице. Уголки губ приподнялись в ухмылке.

-      Говорил тебе, падешь - буду тут как тут.