Восстань и убей первым

Шумный успех операции «Весна молодости» не означал прекращения череды «целевых» ликвидаций, осуществляемых «Моссадом» в Европе.

В последние дни подготовки к бейрутскому рейду Меири и еще один оперативник находились в Париже, ожидая, пока Базиль аль-Кубайси, профессор права Бейрутского университета и функционер среднего уровня НФОП, закончит встречу с проституткой, чтобы убить его[455]. («Я решил, что так же, как осужденному предоставляется право на последнее желание, этот человек мог получить немного секса перед смертью», – рассказывал Меири.)

Затем, всего через пять часов после того, как группа «Весна молодости» вернулась в Израиль, Харари, Меири и еще пять оперативников отправились в Афины, где убили Зида Мукасси при помощи бомбы, спрятанной в его кровати в гостинице[456]. Мукасси только что был назначен представителем ФАТХ на Кипре, где заменил Хусейна Абд аль-Чира, тоже уничтоженного «Моссадом» 24 января с использованием бомбы, заложенной в матрас его кровати в одном из отелей Никосии.

10 июня пришла информация о том, что Вади Хаддад послал двух своих людей в Рим для того, чтобы совершить атаку на представительство авиакомпании El Al. Сведения поступили от агента, глубоко внедренного в организацию Хаддада. Этот новый и многообещающий агент, который в ежегодном отчете АМАН будет охарактеризован как «исключительно ценный источник, располагающий прекрасными и эксклюзивными подходами к организации Хаддада»[457], согласившийся шпионить за деньги, получил кодовое имя «Ицавон», что на иврите означает «грусть». Группа, которой командовал оперативник «Кидона» «Карлос», начала слежку за двумя мужчинами, ездившими по Риму на «мерседесе» с немецкими номерами.

В ночь с 16 на 17 июня оперативники «Кидона» установили взрывное устройство под днищем автомобиля. Утром, когда один из палестинцев сел в машину и начал отъезжать от места парковки, за ним последовала автомашина «Моссада», которой управлял Харари, а «Карлос» находился на пассажирском сиденье с дистанционным устройством размером с обувную коробку. Для того чтобы можно было подорвать бомбу, с машиной, объектом атаки, следовало поддерживать минимальную дистанцию. Через несколько минут палестинец остановился у тротуара, чтобы подобрать своего товарища, который жил по другому адресу, и снова поехал по городу. «Карлос» хотел нажать на кнопку в тот момент, когда «мерседес» въехал на Пьяцца Барберини, на которой расположен фонтан «Тритон», известное произведение знаменитого скульптора Джованни Лоренцо Бернини.

Харари хорошо знал Рим со времен Второй мировой войны, когда он работал здесь, помогая еврейским иммигрантам выехать в Израиль, и он любил искусство. «Нет! Стой!.. Скульптура… Это же Бернини! Не взрывай!» – закричал он растерявшемуся «Карлосу», а потом начал рассказывать оперативнику о ценности этого объекта искусства.

Спустя несколько секунд, когда машина с двумя палестинцами миновала фонтан, кнопка была нажата[458]. Взорвалась передняя часть автомашины, и оба находившиеся в ней мужчины были тяжело ранены. Один из них позже умер в госпитале. Полиция обнаружила в автомобиле оружие и интерпретировала взрыв как «рабочий инцидент», сделав предположение о том, что у террористов в машине имелась бомба, которая сработала от неосторожного обращения.

«Ицавон» сообщил также о деятельности Мохаммеда Будия, который руководил всеми операциями НФОП в Европе[459]. Будия был ярким сплавом алжирского революционера, бисексуального богемного плейбоя, авантюриста и архитеррориста, работавшего на Хаддада и «Черный сентябрь». Небольшой театр Théâtre de l’Ouest в Париже, которым он руководил, использовался в качестве прикрытия в его планах нападений на израильтян и евреев.

Благодаря сообщениям агента «Ицавона», Шин Бет удалось нейтрализовать эти планы еще до того, как они были осуществлены. Один из таких планов предусматривал одновременный подрыв мощных взрывных устройств с тринитротолуолом в семи крупнейших отелях Тель-Авива в ночь на Седер (ритуальная семейная трапеза) во время еврейской Пасхи 1971 года.

В июне 1973 года «Ицавон» сообщил, что Будия замышляет другую большую акцию[460]. Группа оперативников «Кидона»» и «Радуги» в составе тридцати человек следовала за ним по пятам по всему Парижу, пока не дождалась благоприятного момента – Будия запарковал свою машину на улице Fossés Saint-Bernard в Латинском квартале. Когда он вернулся и сел в нее, сработала бомба с нажимным взрывателем, размещенная под передним сиденьем. Террорист погиб.

Череда успехов «Кидона» породила в подразделении состояние эйфории[461]. «Казалось, что в мире нет ничего такого, чего не смог бы выполнить “Моссад”, – рассказывал один из ветеранов “Кесарии”, – и что не существует человека, до которого мы не могли бы добраться»[462].