Восстань и убей первым

Однако у израильтян были и другие источники: французские ученые, техники, секретарши и менеджеры среднего звена. Некоторым хорошо платили. Другие, являясь евреями, действовали по идейным соображениям. С помощью одного из таких источников «Моссад» добыл «Книгу проекта» – документ, в котором детально описывались все сделки, осуществленные Ираком[915]. Эта книга содержала несколько сотен страниц и была написана по-английски французскими учеными. «Из этого документа, – говорил подполковник Рафаэль Офек, физик-ядерщик из университета Бен-Гуриона, который был привлечен к работе АМАН, – мы очень много узнали, включая план строительства реактора на местности, в соответствии с которым он и прилегающие лаборатории должны были располагаться в уже существовавшем Центре ядерных исследований Тхувайтха»[916].

Подразделение 8200 – центр радио- и электронной разведки АМАН – создал совершенно секретную группу под названием «Апокалипсис», которая подключалась к телефонным и факсимильным линиям, а агенты подразделения «Радуга» внедряли подслушивающие устройства в офисы иракских учреждений в Париже.

Используя разоблачительные разведданные, израильтяне призывали международное сообщество положить конец иракской ядерной программе. Но раздраженные лидеры иностранных государств, критики Израиля и даже местные оппоненты Бегина обвиняли Израиль в алармизме. Они настаивали, что иракский проект не мог нанести вреда Израилю. Французы продолжали считать, что он является вполне легитимной научно-исследовательской программой и ими задействуется достаточно механизмов безопасности, чтобы обеспечить невозможность для Ирака производства атомных бомб.

Министр иностранных дел Моше Даян, вернувшийся из Парижа потрясенным безразличием французской стороны к его требованиям, попытался обратиться к американцам, попросив их надавить на французов, но это тоже ни к чему не привело.

Израиль пришел к заключению, что попытки решить проблему дипломатическим путем провалились. В 1978 году заседание кабинета по вопросам безопасности уполномочило премьер-министра принять «необходимые меры» к тому, чтобы остановить иракский ядерный проект[917]. «Моссаду» был дан «зеленый свет». Кабинет вынес решение: «Osiris должен быть уничтожен».

Вскоре произошел взрыв портового склада на французской Ривьере. Комплектующие изделия, взорванные в тот день, были сильно повреждены, и израильтяне надеялись, что они затормозят ядерные амбиции Саддама не менее чем на два года. Именно столько требовалось французам для повторного производства компонентов[918].

Но иракский диктатор не мог себе позволить такой задержки. Он приказал, чтобы проект осуществлялся по ранее утвержденному графику. Иракский министр обороны потребовал, чтобы французы восстановили поврежденные части и поставили их Ираку вовремя. Французы возражали, утверждая, что восстановленные оболочки реакторов не будут иметь достаточной прочности. Их использование было бы связано с риском, и почти наверняка они подлежали бы замене через несколько лет. Но перечить Саддаму Хусейну никто не смел.

Таким образом, Ирак все равно мог бы заполучить атомное оружие через несколько лет. Разочарованные руководители «Моссада» пришли к выводу, что им нужно использовать более агрессивную тактику.

Им нужно было начать убивать ученых.

Наиболее очевидными целями для ликвидации являлись руководители иракской программы Хидир Хамза и Джафар Дия Джафар. Последний считался «мозгом проекта, самым главным ученым», согласно Офеку[919]. Он окончил Бирмингемский университет, получил докторскую степень в университете Манчестера и занимался научной работой в Британском центре ядерных исследований в Имперском колледже в Лондоне[920].

Однако оба этих ученых очень редко покидали Ирак, так что добиться успеха в ликвидации любого из них было очень трудно, если не невозможно. В то же время, как и Насер, который нанял немецких ученых для создания ему ракет, так и Ирак привлек египтян к помощи в реализации атомной программы. Ключевой фигурой среди египтян являлся Яхья Эль Масад – гениальный физик-ядерщик из Александрийского университета, который был назначен старшим специалистом Центра ядерных исследований Тхувайтха. Масад часто перемещался между Египтом, Ираком и Францией[921]. «Моссад» стал следить за его поездками в феврале 1980 года и практически неотступно сопровождал его, когда Масад приезжал в Париж во французский Институт радиологической защиты и безопасности ядерных исследований в Фонтене-о-Роз, расположенный близ столицы.