Воспитанник Шао. Том 1

— Несомненно, — подтвердил седой. — Ничто не помешает процедуре. Испокон веков это считалось справедливой мерой за отклонение от преданности. Но не будет ли этот жест тяжелым в данной ситуации? Не вызовет ли он излишнюю пугливость? Что может привести к лишним жертвам, совсем нам не нужным. Или еще, что более опасно, не подтолкнет ли показная жестокость к раскаянию? Не пойдут ли корсары, не боящиеся моря, но пугающиеся суши, в полицию? Не вернее ли будет воздержаться? Сейчас в мире легче скрыться, чем два-три десятка лет назад. Мир густо перемешан. А потом, по ходу дела, если кто-то окажется недостаточно расторопным и преданным, использовать его для прикрепления душ других.

— Но я не имею права отменить свое решение. Или я не владыка! — не унималась мадам в своем решении.

— Мы найдем более обязывающие слова, чтобы капитаны верили, что решение было истинным. Все же тем, кто останется жить, наплевать на того, кто будет протухать на ветру. Пусть рулетка разыграется, но позже. Дополним, что исполнение ее будет зависеть от удачи всего цикла мероприятий с монахом.

Вонг подняла руку:

— Вот вы и додумайте. Но мой престиж чтобы не качался. А более меня интересует возможность обнаружения монаха.

Наверное, с этой минуты повествования, — ведь неизвестно, кто натравил патрули, — мысли доверенных лиц более пеклись о том, чтобы леди никогда не смогла увидеть монаха.

Часть пятая ВОСПИТАННИК

Глава первая

— …Нужно отметить, что у Сана сама операция исполнялась по задуманному сценарию.

Тот, кто говорил, говорил быстро, скороговоркой, умело управляя повышающимися и понижающимися тонами звуков. Активно жестикулируя, обращался ко всем сразу.

— Весь розыгрыш шел строго по плану, ни на йоту не отклоняясь от намеченного. Наши, самые молодые, проявили сметку, артистизм, настойчивость. Они умело втянули проамериканского агента в драку, нападали на него, как тигры, подобно драконам, упирались когтями в землю, не отступали. Но который уже раз фортуна не приняла нашу сторону.

Сан Настойчивый сидел в стороне, уставившись в земляной пол, и в скрытом озлоблении нервно покусывал губы. Он вслушивался в слова Хитрого Лао и с тоской подумывал о том, как хорошо иметь неограниченную власть. Кто бы мог тогда сказать, что против него? Почему ему не везет? Почему ему судьба показывает рожки? Почему некоторые с первого раза поднимаются на такую высоту, к которой никто не осмеливается подступиться? А ему, все продумавшему, ничего вроде бы не упустившему, втыкает судьба в лицо стрелы неудач. И уже все об этом знают. Старшинство его может поколебаться.

А Хитрый Лао, ибо говоривший был именно он, иногда косясь на притихшего Сана, красочно разворачивал перед многочисленной аудиторией события, произошедшие в шанхайских доках.