Восьмая жизнь

Лакруз проводил взглядом ушедших гостей, после чего собрал древние артефакты и просканировал их. Конечно, он уже уверился в том, что наследник не является чужаком из иного мира, но на всякий случай решил проверить, и удостоверился окончательно. Скан, как и всегда, показал полную неактивность артефактных книг, и это серьезно обрадовало архимага. Он даже с облегчением выдохнул. Затем вернул книги на свои места и, мельком взглянув на вошедшую к нему в гости жену, подошел к окну, откуда открывался прекрасный вид на задний двор и двух маньяков магии. А то, что наследник такой же маньяк магии, как и его ученица, он был убежден.

— Они что, тренируются? — Удивилась Амелия.

— Да.

— Ты что, старый дурак, совсем из ума выжил? — Гневно уставилась на него жена. — Он же совсем ребенок. Какие тренировки?

— Может он и ребенок, но при этом гений. — С каким-то нежным и при этом гордым взором смотрел на наследника Лакруз. — Вот скажи мне, во сколько лет ты смогла отделить все четыре духовные сущности, отвечающие за наши клетки?

— Хм… Примерно, когда мне было лет двести пятьдесят. — Не очень уверенно ответила она.

— А я вот смог это сделать в сто девяносто, и до сих пор считался одним из самых перспективных учеников, достигших так рано этого важного прогресса. — Улыбнувшись, добродушно произнес Лакруз. — Более того, до сегодняшнего дня существовал всего один уникум, что смог уже в шестьдесят лет осознать свою духовную сущность.

— Ты же не хочешь сказать… — Ошарашенно посмотрела на мужа Амелия, а после перевела взгляд на улицу, где наследник что-то втолковывал эльфийке, а та внимательно слушала.

— Зачем говорить то, что и так уже факт. — Довольно произнес Лакруз. — Но самое интересное заключается в другом. И знаешь в чем? — Амелия заинтересованно посмотрела на мужа. — Чуть больше десяти тысяч лет назад именно наследник дома Серебряной стрелы смог поставить тот самый рекорд, а после превратил нашу Серебряную стрелу в самый сильный дом среди эльфов. Забавно.

— Думаешь, он переродился в этого паренька? — Изумленно спросила Амелия.

— Если тот легендарный архимаг смог переродиться в этого мальчика, то нас ждут поистине небывалые времена. — С затуманенным взором и пребывая в своих мыслях и мечтах, произнес Лакруз.

— Главе будешь сообщать? — С любопытством спросила Амелия.

— Чтобы он примчался и все испортил? — Поморщился в ответ Лакруз. — Нет уж. Пускай и дальше в свои интриги играется. Ты лучше подумай, как нашу дочь подружить с парнем.

— Ты что, старый козел, собрался нашу до… — Начала гневно Амелия, но замолчала на половине слова, задумчиво продолжив. — Хотя. Гениальный паренек. Наследник. Да еще и симпатичный. Да. Ты знаешь, мне нравится твоя идея. Хорошо, я подумаю.

— Вот и подумай. — Хмыкнул Лакруз, взглянув на довольную и лукавую улыбку жены. — И да, кстати говоря. Можешь перейти на духовный план и посмотреть. Малыш как раз показывает свои духовные части. Удивительно, но давно я не видел настолько филигранного деления духовных частей. Парень — гений, и это факт.

— Обалдеть. — Только и смогла ошарашенно произнести Амелия, перейдя на духовное зрение и запустив сканы, и потрясенно наблюдая за Димэтрием.

Глава 11

Тупая бездарная овца! Я был не просто зол, но еще и хотел раз десять что-то сделать с этой … с этой… УУУУ! Как она бесит! Я понимал, что во мне сейчас кипят не только гнев на глупость Лирэйн, но и стресс после пережитого в кабинете Андрэа. Вот только это никак не снимало ответственности с эльфийки за мои испорченные нервы. Целый день расписывал и показывал ей, что и как, даже лично помогал, и что в итоге? А ничего! Ноль! Эта коза не способна даже на самый обычный разбор духовной сущности. А ведь я так старался. Чтоб ей пусто было, тупице! Весь день насмарку! И ведь вроде бы взрослая и умная тетка, триста лет прожившая на свете. Кажется, что за это время хочешь не хочешь, но поумнеешь. Ага, как же. Это явно не ее случай.

Все! Хватит. Дело прошлое, и пора выкинуть эту… ууу… не могу! Как же она меня достала своей тупостью. Если бы не мой контроль тела и эмоций, то я бы наверно наделал кучу глупостей. Не понимаю, как ее терпит Андрэа? Вот уж у кого поистине безграничное терпение, так это у него. Но самое противное, что когда я пожаловался ему на глупость его ученицы, то он лишь усмехнулся в ответ и назвал это очередным испытанием моей воли и тренировкой спокойствия. А как по мне, он наверно все это время сидел у себя в кабинете и радовался, что сумел спихнуть свою дуру на мою бедную голову. Обидно, досадно, да ладно. Переживем. В любом случае, это лучше, чем могло бы быть.