Воскресший для мщения

Алексей только вздохнул в ответ. А когда он отхлебнул из керамической чашки ароматного напитка, почувствовал себя на верху блаженства.

- Закурим с удовольствием, - предложил хозяин, вытаскивая из кармана вязаной куртки пачку "Вирджинии-Слим" с ментолом. - С кофе-то так хорошо... Вообще, вам предстоит большое удовольствие осваивать прелести жизни сначала. Да, - произнес он, пуская в потолок клубы ароматного дыма и делая глоток кофе. - Тот, кто не сидел в тюрьме, не поймет всех прелестей простой цивильной жизни, не сумеет порадоваться и голубому небу без клеточек, и хорошей пище, и глотку кофе, и затяжке хорошей сигаретой. А вечером мы с вами попьем чудесного виски, зажжем камин, и нам станет просто замечательно на душе...С утра не пью, и вам не советую, а вот во второй половине дня покейфуем... Надо уметь радоваться всем проявлениям жизни, Капитан... Далеко не все это умеют, живут, как с похмелья.

Алексей ждал, что Барон будет расспрашивать его о его прежней жизни и злоключениях, но тот не задал ни одного вопроса на эту тему. Он вообще больше философствовал, говорил о вечных проблемах, изредка делал остроумные тонкие замечания насчет политики.

Они позавтракали, попили кофе, потом Барон предложил Алексею прогуляться по зимнему лесу. Он взял с собой двух огромных собак, которые сразу как-то прониклись к гостю и весело виляли хвостами. Алексей представил себе, как бы они вели себя, если бы он открыл калитку и вошел во двор Барона без приглашения и невольно поежился.

Барон был человеком легким в общении, остроумным и очень философски настроенным. О чем-то конкретном он говорил крайне мало. Наконец, задал вопрос и о Меченом.

- Как он там, мой добрый кореш Степан Аркадьевич Дзюбин? Как его здоровье? Наверняка ведь высох, как мумия...

- Это точно, похудел до кошмара, - подтвердил Алексей.

- Плохо, плохо, сколько раз я говорил ему, чтобы он бросил курить. Шмалит свой "Беломор" до умопомрачения, кашляет так, что слушать страшно А ведь ему уже шестьдесят третий годок идет, да какой жизни годок... Как он вообще ещё жив, понять не могу...

- А, однако, крепок, - заметил Алексей. - Как-то года два назад одному так заехал своим костлявым кулаком, что тот чуть не загнулся...

- Силен, силен физически, знаю, знаю..., - подтвердил Барон, и его красивое бородатое лицо озарилось каким-то воспоминанием, о чем-то полузабытом, давно прошедшем...

Когда они вернулись с прогулки, уже кем-то невидимым была растоплена баня. И они долго парились, а потом стояли под холодным душем. После этого Барон предложил Алексею чистое белье. Они были примерно одного сложения, только Барон немного повыше и помощнее.

... А вечером под рюмочку виски у камина Барон закурил сигарету и спросил напрямик:

- Скажи теперь, дорогой Капитан, что тебе от меня нужно, кроме тепла и уюта моего прекрасного дома, кроме теплого слова и морального одобрения?

Алексей замялся. Ему много чего было нужно. Но больше всего он хотел отомстить тем, кто так жестоко распорядился его единственной жизнью. Михаилу Лычкину, Гнедому и адвокату Сидельникову. Но для всего этого нужны были деньги, помощь людей, транспорт... Вообще, нужно было иметь точку опоры. Он хотел было рассказать Барону свою историю, но хозяин, блестя черными глазами, предупредил его желание.

- Не надо долгих предысторий. Люблю пофилософствовать о непреходящих ценностях, а всякие там душещипательные истории о человеческой подлости и предательстве мне не так, чтобы очень занимательны. К тому же я про вас практически все знаю. Меченый мне писал, а он умеет написать коротко, но ясно, хоть университетов не кончал. Я даже, честно говоря, не знаю, учился ли он в школе. Его школьные годы пришлись на конец войны, так что, сами понимаете... Но он из молчунов, ничего никому про себя не рассказывает...

- Почему? - улыбнулся Алексей. - Про сына Славика рассказал, просил съездить к нему в Нижний Новгород.