Воскрешение Лазаря

Аня, милая моя девочка, я тебе не писал почти месяц, был болен, температурил и из своей сторожки не выходил. Почти не был и на могиле отца. Сейчас я уже здоров, только ослаб, хожу, а ноги заплетаются. Но это не беда, на свежем воздухе приду в себя быстро. Вдобавок не за горами весна будет на чем погреться. За месяц, что сидел дома, я прилично продвинулся. Очень удобно, когда материалы под рукой и не надо, высунув язык, бегать за ними по городу. У меня немало новостей, касающихся и Кати, и Наты, и Феогноста с Колей, да и не только их – увидишь сама. В письме, что я послал прямо перед болезнью, было, что Феогност при помощи Кати стал наконец тем юродивым, каким застал его и я. Не знаю, устроил ли рассказ мою дочь, я старался, но не забывай: три четверти – не из первых рук, а пересказ Кати тетке, тетки – мне, а мной уже тебе. Каждый, конечно, что-то добавил, подогнал к картинке, которая казалась ему правильной, но, в общем, искажений не много.

Меня Катина история поразила. Я раньше, еще со времен встречи с Колей, не сомневался, что линия раздела между ним и Феогностом, противостояние его и брата – ключ, универсальная отмычка. Они были слишком разными и так же по-разному смотрели на то, что надо делать, чтобы спасти страну, воскресить Лазаря. Коля долго надеялся, что их с Феогностом усилия удастся соединить, согласовать. Год за годом он писал свои письма, хотя Феогност никак его не поощрял. Но Коля продолжал надеяться, и прошло много лет и много событий, прежде чем он отступил. Теперь же насчет Коли и Феогноста я многое пересматриваю. В частности, благодаря твоему последнему письму. Еще раз хочу сказать: ты у меня большая умница и видишь то, что совсем не на поверхности. Может быть, ты права и насчет Наты с Катей. С этим даже кое-чем тебе помогу. Но по порядку.

Повторяю, в твоих догадках явно что-то есть. Ната, будто сирена, ведущая за собой Колю, Феогноста и чекиста (что они при первой возможности готовы перегрызть друг другу горло, ты ведь не споришь), и на другом берегу кроткая Катя, к которой, чтобы уравнять шансы, пришли на помощь Дева Мария, Илья-пророк и Николай-угодник. Похоже, что так и было. Кстати, судя по Колиным письмам, он очень рано, а откуда – непонятно, узнал, что Дева Мария и ее спутники на земле, но это его знание всегда на шаг – на два от них отставало, по-другому было бы никому не спастись.

Ровно через два месяца после освобождения Кати он написал Феогносту в Томскую тюремную больницу восторженное письмо, где говорил, что скоро, очень скоро на землю явится Христос и спасет человеческий род. Предтечи Его уже на земле. Вообще век человеческих мучений кончается, чаша испита до дна. Ничего больше в первом письме не было, кроме разве что бездны хвастовства, что он, Коля, – человек не церковный и от Бога далекий, – посвящен, а Феогност, наместник Господа на земле, – нет. В этом Коля видел свидетельство собственной правоты и правоты пути, который он выбрал. Дальше был полугодовой перерыв, он и раньше, с самого дня, когда Феогност был арестован, ему не писал, теперь снова замолчал, а потом вдруг письма в Томск пошли косяком. За два года больше сотни истеричных посланий, ни на одно из которых Феогност не ответил. Хотя многие и сохранил. Связку Колиных писем я частью прочитал, но в основном, конечно, просмотрел, уж больно сумбурными они мне показались. Однако в связи с твоими догадками я к Колиным письмам вернулся по второму кругу, причем на сей раз читал внимательно, о чем не жалею.

Что же у меня получилось? Первое, Анечка, заметь для себя, что Колина мысль сильно скачет, и по отдельности любое письмо кажется написанным или в бреду, или сумасшедшим, только если, словно при мультипликации, свести их вместе, понятна суть. Исходное положение: Коля знает про Деву Марию, Николая-угодника и Илью-пророка, знает, что они на земле, но отнюдь не про лагерь, в котором они отбывают срок (это очень важно), и не сомневается, что в самое ближайшее время, следом за ними, придет Спаситель. А если так, значит, все, что было в последние пятнадцать лет: и революция, и Гражданская война, коллективизация, голод в Поволжье и на Украине, сотни тысяч расстрелянных и вдесятеро больше сидящих по тюрьмам и лагерям, перечислять можно бесконечно, – правильно, необходимо, иначе мы бы ждали Христа еще тысячи и тысячи лет.