Воскрешение

– И что же один моррон мог сделать целому клану? – усмехнулся Аламез, не восприняв сказанное всерьез. – В чем ты его обвиняешь?

– А я не обвиняю, – покачал головой Тальберт. – Для обвинения нужны доказательства, а их как раз у нас с Каталиной и нет. Мы лишь сопоставляем факты, увязываем их в единую хронологическую цепочку. Десять лет назад Гентар прекратил с нами всякое общение, и некоторые иные, так сказать, старички-морроны, которых ты не знаешь, неожиданно стали смотреть на нас как на прокаженных, хотя до этого мы успешно сотрудничали и всегда прекрасно ладили. Уже через полгода у нашего клана почти не осталось друзей и в Ложе Лордов– Вампиров. Все от нас отвернулись, а Сиятельная графиня Самбина, давненько смирившаяся со своим поражением, вдруг решила вернуть себе альмирский престол. Вначале мы оказались в изоляции, а три года назад началась открытая война. Наш клан сражается не с приверженцами Самбины, а практически против всех остальных кланов, выступивших единым фронтом. На сегодняшний день в Альмире находится около полутысячи жаждущих нашей крови вампиров, и руководит ими сама Самбина. Морронов же в городе нет…

– Конечно же, за исключением тех самых особ, которых вы с Каталиной не предали, – высказал предположение Аламез и по виду Тальберта понял, что попал в точку. – Можешь устроить с ними встречу?

– Могу, но не буду, – покачал головой Арканс. – Они этого не ходят. Они знают, что ты в городе, но доверяют тебе еще меньше, чем ты доверяешь мне…

– Что так? – недоверчиво произнес Аламез. – Чем же я перед ними провиниться успел?

– Ничем, ровным счетом ничем. Но ты войди и их положение. Оно, конечно, малость получше, чем наше, но все же плачевно. Город находится во власти врагов. Ночью по его улочкам рыщут поисковые отряды Самбины, а за нами охотятся принявшие сторону сильного индориане. Святош даже грех в том винить. За головами небольшой группки морронов идет такая же охота, как за нашими, а силы альмирского клана, увы, на исходе. У нас с Каталиной осталось не более двух дюжин бойцов, в то время как каждую ночь ряды сторонников Самбины пополняются свежими подкреплениями. Мы уже не хозяева города, мы всего лишь пленники его стен. Если бы не крепость нашего подземелья, ты бы со мной сейчас не разговаривал. Меня бы уже давно не было, я был бы мертв. А о тебе они практически ничего не знают, ты для них всего лишь имя из прошлого, притом имя, тесно связанное с Мартином Гентаром. Сам понимаешь, возникает подозрение: а не подослал ли тебя козлобородый колдун?

– Но ты же знаешь, что это не так…

– Я верю твоим словам, – тяжко вздохнул Арканс, – я верю, а они сомневаются и не хотят рисковать, принимая тебя в свою компанию.

– Постой, – перебил моррон, вдруг вспомнив разговор, который они вели еще при Каталине, – но ночью вы вроде бы утверждали, что других морронов в городе нет.

– Мы соврали, – невозмутимо заявил Тальберт. – При данных обстоятельствах и ты бы опустился до лжи, но наше заблуждение насчет тебя и Зова было искренним. Видишь, изгои-морроны и нам-то не до конца доверяют, хотя мы не раз бились с ними бок о бок и сейчас, и в лучшие времена. Кто– то из них слышит Зов Коллективного Разума, но не счел нужным нам в том признаться. Не забывай, союзники всего лишь союзники, и если обстоятельства сложатся неблагоприятным образом, они первыми ударят тебе в тыл. У нас была надежда, но теперь мы уже не знаем, в чем кроется смысл послания Коллективного Разума. Не исключено, что одни морроны смогут найти с другими морронами общий язык, а Каталину с Самбиной уже ничто не примирит.

– Это все, что ты хотел сказать? – спросил Дарк, когда Арканс многозначительно замолчал, видимо, ожидая от него какой-то реакции.

– Нет, я не сказал главного. Я вкратце описал ситуацию, надеюсь, что доступно, но еще не коснулся наших планов, не исключено, что и общих с тобою.

– А я вот такую возможность полностью исключаю! – жестко заявил Аламез. – Во-первых, не вижу смысла встревать в ваши вампирские дрязги, а во-вторых, я не заключаю союза с теми, кто врет, притом не в малом!