Восковое яблоко

Я намеревался побродить и по второму этажу, но, добравшись до верхних ступеней лестницы, передумал. Подкрепившись яичницей, я чувствовал себя вполне сносно, прогулка по коридорам далась мне легко, но подъем по лестнице на один пролет сразу напомнил мне о том, что я не в лучшей форме. До второго этажа я добрался едва дыша, голова кружилась и болела. Все тело охватила необоримая усталость. Самое разумное, что я мог сейчас предпринять, — это отправиться к себе в свою комнату и отдохнуть часок-другой.

К сожалению, сделать это было не просто. Я впервые поднялся наверх по главной лестнице и теперь не знал, в какой стороне находится моя комната. Я решил пойти вперед в надежде рано или поздно набрести на знакомое место.

Так и случилось после непродолжительного странствия по второму этажу. Одна из дверей показалась мне знакомой, и когда я ее открыл, за ней, как я и предполагал, оказалась черная лестница. Отсюда я уже знал дорогу. Спустя две минуты, благополучно добравшись до своей комнаты, я лежал на кровати, радуясь физическому ощущению покоя во всем теле.

Не могу сказать, что я очень устал. Как я мог устать так быстро после шестнадцатичасового сна? Еще не было и половины седьмого, я бодрствовал менее двух часов. Но я чувствовал слабость, к тому же, лежа в постели, можно было подумать о людях, с которыми я уже познакомился, и постараться угадать, какого рода мотив заставлял одного из здешних обитателей действовать так жестоко и причинять увечья своим товарищам…

Через пять минут я уже спал.

Глава 3

В первый раз я встретился с доктором Фредериком Камероном в среду 18 июня, за пять дней до приезда в «Мидуэй». Стоял приятный солнечный денек, не такой жаркий и душный, какие обычно бывают в середине лета. Утром я провел три часа, неторопливо укладывая один кирпич за другим. Кейт впервые упомянула о Камероне за обедом:

— Митч, сегодня во второй половине дня с тобой приедет повидаться один человек.

Я подозрительно посмотрел на жену. Она никак не может избавиться от желания вернуть меня к активной жизни, и мне постоянно приходится быть начеку.

— Какой человек?

— Он хочет, чтобы ты поработал на него, Митч, — быстро заговорила она, не давая мне вставить никакого замечания. — Его послал к тебе Марти Кенгелберг. Тебе это по силам, а деньги нам не помешают.

Марти Кенгельберг — мой друг, с давних, счастливых времен. За два года, прошедшие с тех пор, как меня вышибли из полиции, я дважды неохотно соглашался взяться за работу, подходящую для бывшего полицейского — полицейского, которого вышвырнули не за взятку, а за нарушение долга, — и брался я за нее главным образом потому, что семья нуждалась в деньгах. Марти уже дважды или трижды приезжал ко мне с советом подать заявление на получение лицензии частного детектива. Он не понимает, что я оставил позади нечто большее, чем просто нью-йоркское управление полиции. А Кейт понимает, но хочет вернуть меня обратно.

Итак, Марти и Кейт объединились, пытаясь навязать мне какую-то новую работу: Марти по старой дружбе и к тому же ошибочно полагая, что на самом-то деле я хочу работать, а Кейт — в надежде на то, что работа отвлечет меня от моих мыслей, произойдет волшебное исцеление и болезненные, парализующие мою волю воспоминания исчезнут раз и навсегда. Конечно, этого не случится. Отчасти потому, что мозг устроен не так, а отчасти потому, что я не считаю, что имею право не чувствовать себя виновным.

Тем не менее с этим человеком мне придется побеседовать.

— Он будет здесь в два, — сказала Кейт. — Я обещала, что ты его выслушаешь, но предупредила, что можешь и отказать.

— Сегодня чудесный день. После обеда я собирался снова заняться стеной.

— Он тебя не задержит, — пообещала она. — И знаешь, Митч, он кое-что рассказал мне о своей проблеме, это действительно интересно. — Она сказала это с такой надеждой и посмотрела на меня с такой неприкрытой жаждой хоть какой-нибудь реакции с моей стороны, что отказать ей было невозможно.

Вот так я и познакомился с доктором Фредериком Камероном. Он приехал к нам в два часа дня. Узнав, что он психиатр, я разозлился и почувствовал себя преданным, так как думал, что на самом деле никакой работы нет и Кейт просто решила прибегнуть к врачебной помощи, усыпив мою бдительность.

Но это оказалось не так. У доктора Камерона были свои проблемы, и ни одна из моих проблем его не интересовала.

Он совершенно не соответствовал моим представлениям о том, как должен выглядеть психиатр. Серый костюм, галстук спокойной расцветки, строгое упитанное лицо, редеющие и седеющие волосы — от всего этого создавалось впечатление, что перед вами член престижного клуба для бизнесменов, а не основатель такого заведения, как «Мидуэй».

— «Мидуэй», — рассказывал доктор Камерон, — это реабилитационный центр для бывших пациентов психиатрических лечебниц. Вы что-нибудь знаете о концепции реабилитационных домов?

Я не знал, поэтому он пояснил: