Восхождение Хоноса

– Их тела рядом, – Леся хотела было снова указать на картину, но вовремя удержалась, чувствуя на себе взгляд «надзирательницы». – А головы…

Присмотревшись, она нахмурилась:

– Не понимаю, где чья голова, пап.

– Голова Хоноса, в ногах у римлян, которые как бы топчутся по собственной Чести. А Виртусы, божества Доблести, теперь служит подставкой для винных чаш. Посмотри, рабы путают ее с камнем.

– Да-а… – прошептала Леся, не понимая, отчего ей становится так грустно. Несмотря на то, что тогда она была еще совсем ребенком, чувствовала девочка всегда очень глубоко едва ли не каждое мгновение своей жизни.

История Хоноса и Виртуса, то есть меня и моего якобы бога-спутника, которую римляне окрестили Виртус, пробудила в Лесе нечто большее. Эта картина стала первой искрой пламени, которому будет суждено разгореться еще не скоро, и произойдет это в полной мере лишь после окончания ее земной жизни. Однако рассказ мой будет не об этом; он будет о пути Леси длиною в несколько дней, к которому я сейчас и вернусь.

– Так что, каков ваш вердикт, моя милая принцесса? – спросил Отец уже на выходе из музея. – Понравилось?

– Очень! – воскликнула Леся, которая не могла словами выразить всю ту бурю эмоций, что ее захватила.

Во взгляде Отца читалось довольство ее ответом:

– А какая картина понравилась больше всего?

– Падение Хоноса! – воскликнула, не раздумывая, девочка. – И Виртуса. Она страшная только, но больше всего понравилась…

– Что же, – усмехнулся Отец. – Думается мне, Художник именно такие эмоции и хотел вызвать у созерцающих его полотно. Пойдем же в парк, как я и обещал.

Девочка от радости захлопала в ладоши.

И в это-то мгновение я увидел мир ее глазами. Вернее сказать, увидел глазами Леси-взрослой, той, что погрузилась в собственное детское воспоминание.

– Страх напоминает человеку о бездне, в которой он живет все время на самом деле, – вымолвила она, мысленно переносясь в тело Леси-ребенка.

Встретив непонимающий взгляд Отца, девушка пришла в себя.

0,375

Еще несколько минут на канале шли репортажи, не относившиеся к трагедии. Но, затем настало время и для нее в эфире:

– А теперь к срочным новостям: несколько минут назад была получена информация об аварии на Тукайской АЭС. Начинается эвакуация местного населения в радиусе тридцати километров из ЗАТО Тукайск и Овражное в Ленинск. Масштабы катастрофы пока уточняются, однако известно, что среди погибших есть несколько сотрудников…

Теперь все встало на свои места. Отец, конечно, уехал по вызову на ликвидацию катастрофы. В закрытый город Тукайск он переехал еще лет пять назад со своей новой женой, Олей, работать в местной противопожарной службе. Да, кстати, Отец всю жизнь, сколько Леся его знала, служил в ней. Удивительно, что при всей своей любви к прекрасному и вечному, этот человек не занимался искусством или чем-то с ним связанным. Изо дня в день он выполнял свой долг беспрекословно, не разглагольствуя о высоких материях ни с кем, кроме как с близкими.

Свою вторую жену, поразительной красоты молодую женщину, он встретил за три года до переезда. Оля работала врачом в санавиации. Так они и познакомились, после одного из совместных рабочих дней…

Вмиг по их картинке заслуженного, выстраданного счастья в сознании Леси пошли трещины.

– Дай Бог, дай Бог все будет хорошо, – бормотала она, прикладывая дрожащие пальцы к губам. Девушка, всегда считавшая себя истинно атеистичной, начала вдруг просить высшие силы о чем-то так исступленно, что, будь у меня телесный облик и возможность рассмеяться, я бы непременно это сделал.

Странное было ощущение, признаюсь. В те секунды я уже не мог предаваться радости, как во время первого пришествия, ибо, как-никак, мне было немного досадно за бедное создание. Ее мысли путались и напоминали неясный клубок из слов, воспоминаний, образов.

Лесе, которую переполняли еще неясные ей самой чувства, захотелось вскочить, побежать, сделать хоть что-нибудь, но сил на то, чтобы даже приподнять голову с пола, найти не удавалось; будто пригвоздило ее чем-то тяжелым к паркету, размазав и без того невеликие моральные силы по дощечкам. Ставя перед собой сначала одну руку, затем другую, она стала искать опору внутри себя, чтобы подняться.

Тут мобильный телефон Леси издал негромкое смс-оповещение, что сподвигло ее, наконец, ускориться и подползти к смятой постели, в недрах которой был зарыт источник звука. Она догадалась, что сообщение было наверняка от Оли или Отца.

«Поехали на вызов. Твой подарок у Амикуса. Целую, папа» – гласил текст с экрана. Девушка нахмурилась. В глазах у нее двоилось:

– Кто такой Амикус?

Поразительно, но слабость, что сопровождала ее из-за астеничного телосложения большую часть жизни, начала исчезать в те минуты.

«Адреналин», скажет наука, и будет права. Я же скажу, «чувство», и тоже не ошибусь, потому что увидел, как оно пробудилось в ней.

– Амикус, Амикус… Не тот ли это друг Отца со странным именем, которое я все никак не могла запомнить?