Восемь пуль людоеду

С тоскливым криком он вскочил с кровати. По лицу стекали холодные капли, одеяло насквозь было пропитано потом.

«Сейчас все пройдет, – подумал он. – Это всегда проходит. Это только сначала страшно до судорог, а через минуту все уже задергивается туманом, а через пять минут все забывается вовсе и снова приходит сон. А уже утром все будет, как всегда. Надо уснуть. Мне просто необходимо уснуть и обо всем забыть! Все будет хорошо…»

Будильник загрохотал, оглушая, – он вздрогнул всем телом. Отбросил одеяло, схватил будильник и с силой швырнул его на пол. Грохот стих.

«Так быть не должно, – подумал он, прячась под одеялом с головой. – Я должен уснуть. Я должен все забыть…»

Но все уже было бессмысленно. В полной неподвижности пролежав около получаса, он наконец открыл глаза, глубоко вздохнул и сел.

«Надо вставать. Надо идти на работу, будь она проклята… И надо держать себя в руках, может, еще ничего страшного и не случится».

Но в последнем он был совершенно не уверен.

В одних трусах он вышел из дома, оглядел дворик и, подхватив с крыльца пустое ведро, зачерпнул воду из бочки, стоящей под желобом водостока. Вода была теплой, застоявшейся, по ней плавали водомерки, но он не обратил на это внимания – выплеснул ее, как есть,

прямо на голову. Прислушался к себе: не стало ли легче? Нет, не стало.

«Да и черт с ним! – подумал он, неожиданно разозлившись. – Никакие воспоминания не должны отравлять жизнь. Что было – то прошло!»

Он так решил. Однако он чувствовал, что с этого дня что-то переменится. И очень страшился этой перемены.

Побрившись и приняв холодный душ – не торопясь, как обычно по утрам, – он выгнал машину и отправился на работу. Будничные дела основательно заглушили в нем пробудившийся после многолетней спячки страх, однако ближе к вечеру случилось то, чего он так боялся.

Все произошло неожиданно. Его автомобиль отказался заводиться. Помучив стартер, он в конце концов вышел наружу, открыл капот и, проклиная «эту старую рухлядь», какое-то время ковырялся в двигателе, хотя и без всякой надежды – он мало что понимал в технике. Потом посмотрел на часы, сплюнул и захлопнул капот.

«Бессмысленно, – подумал он, обтирая руки тряпкой. – Пусть стоит в ограде, завтра починю. Придется возвращаться своим ходом».

Он уже много лет не пользовался общественным транспортом и не мог объяснить, почему боится этого. Он знал, что ответ сидит где-то в подсознании, и достаточно лишь слегка копнуть… Но он боялся делать это. Даже думать об этом не хотел. Пусть все идет, как есть. Не надо ничего менять, ведь только богу известно, к чему это может привести…

Он запер машину и неспешно направился к ближайшей станции метро.

Последний раз он пользовался услугами метрополитена пару лет назад, когда вот так же по чистой случайности на время остался без автомобиля. И все обошлось. Но в тот раз было уже достаточно поздно, народу в метро было мало, да и на темных улицах редко можно было встретить случайного прохожего.

А сейчас шестой час вечера, час «пик». И это его пугало.

Непроизвольно втягивая голову в плечи, он спустился в метро. Несколько минут стоял перед входом, подглядывая за действиями других пассажиров. Потом неумело разменял в автомате крупную купюру и, затаив дыхание, прошел через турникет.

Ничего не случилось. Ничего и не должно было случиться, но с некоторых пор он опасался любых отклонений от привычной жизни. Он во всем ждал подвоха и был в какой-то мере удивлен, когда осознал, что ничего не происходит. Никто не обращал на него никакого внимания, только какой-то ворчливый дедок, пройдя через турникет, подтолкнул его в спину:

– Ну, что встал на проходе? Ты или туда, или сюда! Встанут туг, понимаешь, и торчат, как столбы, ни пройти, ни проехать…

Он торопливо посторонился. Поддергивая на костлявом плече драный рюкзак, ворчливый дед проследовал к эскалатору, и вскоре его блестящая лысина исчезла в глубине подземки.

Подталкиваемый обгоняющими его людьми, он подошел к эскалатору. Словно озорной мальчишка прыгнул на верхнюю ступеньку и пошатнулся, схватившись за плывущий рядом поручень. И почти сразу же сделал для себя первое открытие: поручень двигался быстрее лестницы, и время от времени приходилось перехватываться.

С эскалатора он спрыгнул неуверенно и снова едва не упал.

– Осторожнее, мужчина, – сказал кто-то за спиной. – Ребенка раздавите.

Он поторопился отойти в сторону и затерялся в толпе, ожидающей прибытия поезда. Он не часто присутствовал при таком скоплении народа и в первый момент почувствовал легкое головокружение, в глазах поплыло. Стало не по себе.

«Где же поезд? Где этот проклятый поезд?!»

Электронное табло над входом в тоннель показывало, что предыдущим состав ушел три минуты назад, но он не знал, с какой периодичностью ходят поезда и потому это ему ничего не сказало.

Головокружение усиливалось. Он почувствовал, как из-за этого в нем начинает нарастать раздражение, и, чтобы не высказать вслух своего недовольства, крепче стиснул зубы. На спине выступил пот, рубашка неприятно прилипала к телу.