Восемь (ЛП)

— Следующую песню вы уже могли слышать.

Она поправляет гитару, закрывает глаза и начинает петь. Только прослушав несколько строк, я понимаю, что это упрощенная, медленная версия песни Чаки Ханы «Никто».

Благодаря ее голосу и эмоциям, которые девушка вливает в каждое слово, эта песня совсем не звучит как ее танцевальный оригинал. Она сильная и запоминающаяся, и держит меня в своей власти.

— Хороша ведь, правда, — заявляет Нейт, наклоняясь и говоря мне прямо в ухо, чтобы я услышал сквозь музыку. — Это девушка, которую нанял Лиам, когда был здесь управляющим. Я и не знал, что она поет, и уж тем более, настолько хорошо.

Не отвечаю ему, потому что не могу. Все мои мысли, все слова, все, что у меня есть, она захватила в плен.

— Земля вызывает Джоша, — поддразнивает меня брат, когда заканчивается песня, и девушка на сцене — Холли — непринужденно переходит к следующей песне, которая тоже является кавер-версией, на этот раз на песню Бонни Райт «Не могу заставить тебя любить меня».

— Народу она очень нравится, — продолжает Нейт, но я не могу ответить, потому что не могу сказать, что думают люди. Обращаю внимание на слова Нейта только потому, что он сидит близко ко мне и поэтому навязывает их мне. Больше в этой комнате я не замечаю ничего. Кроме нее.

Так же, как и тогда, когда я застал ее за репетицией, кажется, что каждое слово, которое она поет — для меня.

Обо мне.

Внутри меня.

Через час выступления девушка извиняется и объявляет о тридцатиминутном перерыве, и как только уходит со сцены и исчезает в той самой боковой комнате, я чувствую опустошение.

Это смехотворно, обескураживает и заставляет меня страстно желать последовать за ней, подавляя желание сбежать.

— Вот это да, кажется, Холли сразила меня наповал. Не думаю, что она будет продолжать здесь работать, — размышляет Нейт, в то время как народ рванул за выпивкой, пока девушка не продолжила выступать.

— Почему? — спрашиваю я рассеянно, не сводя глаз с двери, в которую она вышла. — Собираешься ее уволить?

— Я был бы идиотом, если бы уволил ее, — презрительно фыркает Нейт, подзывая официантку. — Вообще-то, — продолжает он. — Мне, скорее всего, нужно предложить ей заключить контракт на выступления, на постоянной основе, пока кто-нибудь не увел ее у меня из-под носа.

Бормочу, что согласен с ним, но догадываюсь, что следующие слова он говорит специально для меня.

— А еще она красотка.

Я слышу его, но не совсем понимаю, пока он не добавляет:

— Может быть, раз уж у нас с Лив так все сложилось, я мог бы…

Пригласить ее на свидание.

— Мог бы что? — поворачиваю к нему голову так резко, что чуть не сворачиваю себе шею, и знаю, что выражение у меня на лице больше похоже на дикое.

— Ага, — смеется он. —Значит, ты меня слушаешь.

— Ты сказал, что хочешь изменить Лив, конечно, я тебя слушаю.

— Нет, я и слова не сказал об измене, — потешается брат с хитрой улыбкой и мотает головой.

Через несколько секунд появляется официантка с нашим заказом (привилегии босса, я так понимаю), и Нейт делает большой глоток, прежде чем самодовольно мне улыбнуться.

— Я сказал, что раз уж у нас с Лив все так сложилось, у меня есть больше времени, которое я могу уделить «Авроре» и поиску новых талантов, таких, как Холли.

Прищуриваюсь, когда понимаю значение его самоуверенного выражения лица и самодовольной улыбки.

— Не отмазывайся. Я слышал, что ты сказал.

— Нет, ты думаешь, что слышал. Если бы я был на твоем месте, брат, то задумался бы: почему то, что тебе показалось, так сильно тебя беспокоит.

Отвечаю резко и сразу:

— Потому что ты с Лив, и я предполагаю, что мой старший брат не будет вести себя как гребаный ублюдок, изменяющий ей.

— Эй, полегче, — останавливает он мою злобную тираду. — Я в курсе, что ты ослышался, и что у тебя в голове дерьмо бурлит, но я не изменял и никогда не буду изменять ей.

Воздух между нами вибрирует от его растущей ярости и моего непоколебимого раздражения.

Я знаю Нейта, знаю, что он не бабник, но сейчас чувствую себя опьяневшим, хоть и выпил немного, и меня навряд ли можно назвать пьяницей. Голова плывет от чуждых мыслей и чувств, и я не знаю, что с ними делать или как переварить их. А еще испытываю подкрадывающееся чувство вины, которое ждет, чтобы обрушить на меня дичайшее похмелье. И вот тогда меня осеняет.

Лора.

Ни в своих мыслях, ни в своем внутреннем смятении, пока Холли была на сцене, я не вспомнил о жене.

Зато обвинил Нейта в измене, а сам сижу здесь, не отрывая взгляда от женщины, которая не является моей женой.

— Мне нужно идти, — бормочу я, затем встаю, отодвигаясь от стола и в спешке задевая бедром столешницу. Наша выпивка покачивается и падает, разливаясь по всей поверхности и стекая на пол.

— Прости, Нейт. Я не… Мне просто нужно…

Не дождавшись, пока он начнет отговаривать меня или попытается остановить, я быстрыми шагами ухожу от беспорядка, который учинил, и пробиваюсь через толпу в клубе, пока не оказываюсь на улице.