Восемь лет до весны

Он правильно оценил опасность, переключился с одной цели на другую, направил на меня ствол, закрытый пакетом. Но я не испугался, не вильнул в сторону, пошел на ускорение. Видимо, поэтому рука киллера и дрогнула. Он выстрелил, но пуля всего лишь чиркнула по моей шее, больно обожгла кожу.

То ли у киллера не выдержали нервы, то ли он решил, что попал в меня. Так или иначе, однако сразу после выстрела я увидел его спину. Этот тип рванул со всех ног, резко набрал скорость, оглянулся, увидел меня и поднажал еще.

Очень скоро я понял, что не смогу его догнать. На зоне я качался, брал уроки вольной борьбы у одного мастера, но бегом не занимался. А вот киллер улетал от меня с легкостью молодого оленя. Ноги у него были длинные, сильные. Люди расступались перед ним. Никто даже не пытался помешать ему. Расстояние между нами стремительно увеличивалось.

Виталик быстро нагонял меня. Наперерез киллеру от ворот бежали охранники, но задержать его не смогли. Он с ходу запрыгнул в подъехавшую к нему машину, а ворота были нараспашку. Охранникам осталось только запоминать номера.

Упустив беглеца, я остановился, склонился в поясе, руками уперся в коленки. Сердце мое билось, как птица в клетке. Мне катастрофически не хватало воздуха, ноги отказывались держать тело. Обожженная шея болела, но я не обращал на это внимания, настолько мне было хреново.

Виталик подошел ко мне, легонько хлопнул по плечу и сказал:

- Ушел этот гад!

- Дело не в нем, - с трудом сказал я и распрямился. - Важно узнать, кто тебя заказал.

-Да, это реальная проблема, - проговорил Виталик сурово, сосредоточенно посмотрел на меня и добавил: - Ее надо будет решать.

Он ясно давал понять, что расхлебывать кашу придется всем нам, в том числе и мне.

Глава 5

Пальчики у девушки были нежные, прикосновения шелковые, и пахла она возбуждающе. Но лучше бы меня обслужила Дуська. С ней я не чувствовал бы вообще никакой боли.

- Вот и все! - сказала Марина, мило улыбнулась и легонько хлопнула меня ладошкой по плечу.

Роскошная у отца секретарша, не красавица, но хороша. И глазки не прячет, смотрит на меня с откровенным интересом. Я ведь не абы кто, а сын самого Сермягова. Отец мой никаких перспектив ей не обещает. Вдруг девочке со мной повезет?

Я кивнул в знак благодарности, пальцами нащупал пластырь на своей шее. Рана пустяковая, можно было бы и не заклеивать. На мне, как на собаке.

- Свободна, - сказал ей отец и кивком показал на дверь.

Секретарша с игривой обидой глянула на него и покинула кабинет.

Но Валере этого показалось мало.

Он вышел в приемную и заявил:

- Совсем свободна.

Я услышал, как зацокали каблучки. Юбка у Марины была короткая. Меня это возбудило, но все же я больше думал о Дуське.

- Что скажешь, Леня? - хмуро спросил отец, внимательно глядя на меня.

- Это война.

А что я еще мог сказать? У семьи бизнес, значит, есть конкуренты, враги, а это конфликты вплоть до заказных убийств. Вопрос в том, кто первым начал. Возможно, Виталик сейчас всего лишь получил ответ на свой первый выстрел. Этого я пока не знал, да не в том состояло дело. Я - часть семьи. Раз уж идет война, то мне просто необходимо быть на стороне отца.

- Мы должны дать ответ, - сказал он.

- Не вопрос, - заявил я.

- Не страшно?

Я удивленно посмотрел на отца. Когда это я боялся смерти?

- Ты с нами?

- Само собой. Надо только выяснить, в чем тут корень.

Сперва отец выразительно глянул на Виталика, и только тогда тот заговорил:

- Корней у нас два. Вопрос только в том, из которого уши растут. Это Бархат или Шинкарев,

Бархат бандитствовал в городе с начала девяностых, воевал с Колобом, враждовал с ментами, из-за чего три раза парился под следствием. На этап он так ни разу и не загремел, но бригаду его изрядно пощипали. Было время, когда Бархат и вовсе исчез со сцены. Но нет, он объявился снова, плотно взялся за наркоту, окутал своей паутиной весь город.

Но оказалось, что в этом бизнесе была своя доля и у отца. Виталик приторговывал кокаином. Бархат попросил его попридержать коней. Братец мой не послушался и сегодня едва не схлопотал пулю.

Был еще и Шинкарев, который тоже торговал фальсификатом на рынке и делал на этом конкретные деньги. Ему тесно было с отцом в одном городе. Он этого не скрывал, предупреждений как таковых не делал, но был способен на крайние меры.

Виталик излагал все это, не вдаваясь в подробности, но себя не обелял. И наркотой он не брезговал, и свои проститутки у него были. С миру по нитке, как говорится, голому на «Гелендваген».

Все это я понял, но главный вопрос так и остался открытым. Кому отвечать, Бархату или Шинкареву?

- Возьмешь на себя Шинкарева, - сказал мне отец.

Я с трудом сохранил самообладание. Что-то не хотелось мне кого-то убивать. А что еще мог иметь в виду отец?

- Пока трогать его не надо, только посмотреть за ним, понаблюдать - добавил он.

Я успокоился. Одно дело - готовиться к преступлению и совсем другое - совершать его. Глядишь, ситуация скоро успокоится и надобность в убийстве отпадет.