Ворожея. Практика в провинции Камарг

Я была слишком напугана, а потому не верила, что опасность миновала. Лишь немного прикрыла глаза и отвернулась к стене, чтобы пламя свечей не мешало. Тело болело и ныло после перенесенного жара. Стягивающие ощущения на коже тоже не добавляли комфорта.

Не знаю, сколько прошло времени, но за окном плескалась чернота. День давно закончился, и ночь вступила в свои права.

– Налей вина, – услышала усталый голос Броссара.

– Эмири, я хочу с тобой поговорить, – произнес Кристоф.

– Говори тише, Клер нужен покой, – попросил наставник, и я услышала звон посуды.

Оба сели за стол, чтобы поесть в конце долгого дня. Какое-то время стояла тишина, нарушаемая привычными звуками из кухни, да плеск воды о сваи напоминал, что мы добрались до дома.

– Так о чем ты хотел поговорить? – первым нарушил молчание Броссар.

– Эмири, оставь Клер. Не встречайся с ней, – сказал Кристоф, тем самым привлекая к себе мое внимание.

О чем он говорит? Я не встречаюсь с наставником, у меня даже мыслей таких не возникало! При его-то поведении, резких словах, бесконечной критике, изливающейся по малейшему поводу. Да такое даже в дурном сне невозможно представить!

– Успокойся, хорошо? – резко вскинулся Броссар. – Она мне не нравится!

– Эмири, ты можешь получить любую. Любую! Но от нее откажись. Ради меня, – совсем тихо закончил Кристоф.

– Хорошо, – с глухим раздражением проговорил Броссар.

– Поклянись! – чуть громче потребовал Кристоф.

– Не ори так! Клер нужен отдых, – оборвал его Броссар.

– Я люблю ее, Эмири! – с отчаянием в голосе воскликнул Кристоф.

– Да, зануда, я клянусь, что даже не посмотрю в ее сторону, – нарочито небрежным тоном отозвался Броссар.

Они замолчали и больше не произнесли ни слова. Мысли в голове ворочались с трудом, расплывались и растягивались, смешивая сон с реальностью.

Ночью стало холодно – видимо, жар совсем отступил. И меня сразу накрыли чем-то согревающим. Хотела поблагодарить, но из-за опухшего горла не могла произнести ни слова. Сны мне не снились, и я была благодарна за это богине. Уставшему и измученному болезнью телу требовался отдых.

Все то время, пока я спала, за мной ухаживали, укутывали в теплое покрывало или поили с ложечки. Затем гладили по голове. От этих ласковых прикосновений становилось легче на душе, и я вновь проваливалась в сон без сновидений.

Утром разбудили осторожные шаги – кто-то отошел от моей постели.

– Кристоф, – попыталась позвать я, но не получилось ничего, кроме нескольких мычащих звуков.

– Ох, прости, я тебя разбудил, – вернулся он ко мне и присел на кровать. – Не пытайся говорить, твое горло еще несколько дней будет опухшим.

Я внимательно осмотрелась. Это не моя каморка с кроватью. Броссар, оказывается, отдал мне свою кровать. Вокруг привычная мебель, а в кресле явно кто-то недавно сидел.

– Мы с Эмири дежурили по очереди, – разгадав мой взгляд, обращенный к креслу, пояснил Кристоф. – Ты долго проспала.

«Сколько?» – беззвучно шевельнула губами.

– Почти двое суток, – ласково улыбнулся он. – Ты молодец, справилась с болезнью. Теперь осталось только окрепнуть. Уже завтра сможешь сама передвигаться, а послезавтра начнешь разговаривать.

Все правильно, ведь он сам через это прошел. А потому лучше, чем кто-либо другой, знает, что мне пришлось пережить. Но отчего-то жалко себя не было. Ощущалась усталость, вновь клонило в сон, и немного напоминал о себе голод. А еще присутствовала какая-то грусть. Словно я рассталась с чем-то, повзрослев и уйдя далеко вперед, оставив в прошлом отжившие, ничего не значащие правила.

– Эмири сварил для тебя суп. Есть хочешь? – спросил Кристоф, и я активно закивала.

И впрямь иду на поправку, если при одном упоминании еды сразу же проснулся аппетит, а рот наполнился слюной. Кристоф вышел на кухню, и до меня донесся аромат бульона. Знаю, что Броссар хороший кулинар, но сейчас готова была поклясться, что это пища богов.

– А вот и наша кошечка! – громыхнуло у входа, и створка двери с шумом закрылась.

– Проснулась? – поинтересовался Броссар, бросив взгляд в мою сторону.

– Полчаса назад, – доложил Кристоф, стоя рядом с кроватью.

Я в этот момент держала в руках тарелку и уплетала жиденький супчик, щедро приправленный перетертым вареным мясом.

– Хорошо. Тристан, будешь обедать? – Броссар прошел на кухню и оттуда поинтересовался у друга.

– Голоден как волк, – ответил ему Одилон и, потирая руки, направился ко мне. – Как себя чувствует наша кошечка?

Ответила ему недовольным взглядом. Ведь знает же, что не могу сейчас говорить, и все равно задает вопросы!

– Я должен лично убедиться, что она здорова, – возвестил Одилон и, склонившись надо мной, поцеловал в лоб.

Что он делает?! Я возмутилась и отпрянула. Хорошо, что суп успела к тому моменту доесть, а то точно облилась бы.

– Меряю тебе температуру, – ухмыльнулся довольный Одилон. – Мне так жаль, что не смог присутствовать при твоем лечении, – с тяжелым вздохом признался он.

Я испуганно посмотрела на Кристофа. Намеки нахального Одилона и раньше выводили из себя, а сейчас, когда нахожусь в постели Броссара, едва прикрытая покрывалом, смущали неимоверно.