Воровской дозор

– Скотланд-Ярд. – Сунув руку в карман, Райни достал небольшой кожаный футляр, в котором хранились фотография и значок, и, раскрыв его, продемонстрировал.

– Понимаю, – отступил охранник. – Может, вам чем-то помочь, офицер?

– Не беспокойся, сынок, – великодушно отозвался Райни, – сами разберемся. – И повернулся к заместителю: – А я все думал, чего это мне кричащие вороны снились? Вот и накаркали кому-то беду! Потопали, чего стоим? Время дорого!

Узнав от дежурного о неожиданных гостях, директор выскочил из кабинета и устремился навстречу полицейским – губы растянуты в широкой улыбке, в хитрых глазах радушие, не хватало лишь широко раскрытых объятий.

– Я не ожидал… Такая честь! – смущенно залепетал он. – Кто бы мог подумать…

– Мы к вам по делу, господин Мэйсон, – оборвал его инспектор.

– У нашего заведения безупречная репутация, – остановился директор в двух шагах от Райни, надвигавшегося на него как природная стихия.

– А я вот знал, что наша встреча состоится.

– Ах, да, вы все не можете простить мне уход Луизы… Где-то я вас даже понимаю, – смущенно улыбнулся директор и, слегка отстранившись от вошедших, спросил: – Так чем обязан?

Открыв каталог на заложенной странице, Райни холодно поинтересовался:

– Что вы на это скажете?

– А что? – пожал плечами директор. – Не вижу ничего необычного. Может быть, стартовая цена небольшая, но мы рассчитываем выручить за нее значительно больше.

– Ну да, конечно, – торжествующе хмыкнул Райни. – А теперь посмотрите сюда. Макс, где этот чертов альбом? – повернулся он к заместителю. – Покажи господину директору.

– Охотно, господин инспектор, – живо отозвался заместитель, раскрыв альбом Феоктистова.

– Вам это ни о чем не говорит?

– Ну-у… Даже не знаю, что вам сказать.

– А я вам напомню… Эти картины были украдены в России у господина Феоктистова. Каким-то неведомым образом они оказались в вашем аукционном доме и были заявлены на торги. Что вы на это скажете?

– Мне нечего вам сказать, – развел руками директор. – Документы были в порядке. Может быть, мы с вами пройдем в мой кабинет и все основательно обсудим?

– Как-нибудь в следующий раз, а сейчас снимите эти лоты с продажи.

– Хорошо, как скажете. Может, у вас есть еще какие-нибудь пожелания? – льстиво заглянул в лицо инспектору директор.

– Пожелания? – постарался скрыть насмешку Райни. – Это не пожелание, а требование! Пройдемте в ваши запасники, мне не терпится узнать, что там творится.

– Хорошо, как вам будет угодно. Подождите меня здесь, я сейчас отдам распоряжение, чтобы вас впустили… Знаете, несмотря на то, что вы полицейские, у нас существуют некоторые бюрократические формальности. Я потом спущусь вместе с вами.

– Только давайте побыстрее, я не люблю долго ждать.

Директор скорым шагом направился в свой кабинет, а Райни поднес телефон к уху и произнес:

– Что он там делает?

– С кем-то разговаривает по телефону.

– Записывай все, я не хочу пропустить ни слова!

– Можете не сомневаться, господин инспектор.

Сунув трубку в карман, Райни посмотрел на полицейских:

– Проверяйте каждую картину, каждую гравюру, каждую скульптуру! Этот подонок не должен уйти от правосудия!

– Не беспокойтесь, господин инспектор, не в первый раз. Справимся!

Еще через две минуты дверь кабинета распахнулась, и в коридор шагнул директор.

– Я вас не задержал?

– У меня прорва времени!

– Прекрасно! Тогда давайте пройдем в хранилище.

Запасное хранилище размещалось на втором этаже в огромном помещении, больше напоминающем зал. Оно было разбито на несколько отсеков, в одном из которых хранились полотна, аккуратно развешанные по стенам, в другом рядком стояли шкафы со стеклянными дверцами, на полках которых аккуратно расставлены вазы, шкатулки, предметы обихода и много чего такого, что могло бы представлять интерес для настоящего коллекционера.

– Можете смотреть, все это в вашем распоряжении.

– Вы очень любезны.

Полицейские и эксперты, прихватив альбомы, разошлись по залу.

– Я бы хотел остаться здесь, – сказал директор.

– Вас никто не выгоняет, – ухмыльнулся Райни.

– Вас не интересует, как поживает Луиза?

– Совершенно не интересует. У нее своя жизнь, а у меня своя. Для меня она уже давно чужая женщина. Все в прошлом!

– Ах, вот как… А знаете, для меня тоже.

– Вы с ней расстались? – Райни поднял удивленный взгляд на соперника.

– Увы, это так.

– И как давно?

– Полгода назад… Так бывает. Как выяснилось, у нас оказалось мало общего, так что, если вы хотите мне как-то досадить… то ваш удар мимо цели, она теперь не моя!

Неожиданно для себя Райни испытал чувство облегчения, даже некоторую жалость к своему некогда более удачливому сопернику. Теперь он тоже в полной мере почувствовал, что значит остаться без любимой женщины, когда твой привычный дом, прежде наполненный ее теплом, становится чужим и опостылевшим.

– Послушайте, вам нечем заняться? Если вы будете мешать мне исполнять свои обязанности, вас просто выведут из зала.

– Хорошо, я больше не стану вам надоедать, – замкнулся директор.

Эксперты, под присмотром служащих аукционного дома, открывали шкафы и рассматривали картины, сравнивая их с фотографиями в альбоме.